За последние пару лет посетить Россию мне привелось многажды. И всякий раз впечатления она оставляет противоречивые. Смесь восхищения и раздражения, умиления и недоумения. Даже короткой деловой поездки довольно, чтобы пообщаться с разными типами людей и подметить массу красноречивых мелочей. Из них, как мозаика, складывается то, что на Западе называют загадочной русской душой.
На этом менталитете держится весь непонятный уклад российской жизни. Загадочный даже для меня — русской по происхождению, но родившейся в Латвии. В памяти отложились разные эпизоды, характерные, но труднообъяснимые с точки зрения обычной логики.
Хотите, поделюсь?
Шумим братцы, шумим…
Москва. Рижский вокзал. Зима. Очевидно для экономии расхода тепла выход на перрон из зала ожидания перекрыт — стулом. Публика, само собой, не замечает этой хлипкой преграды и ломится с вещами в дверь. В другом углу зала стоит столик с табличкой «Дежурный по вокзалу». За ним сидит матрона, которая зорко караулит нарушителей. Как только очередной пассажир, сшибая стул, берется за ручку запретной двери, она пронзительным голосом кричит через весь зал: «Гражданин! Куда вы лезете? Вы что не видите, что проход закрыт!» Гражданин шарахается, испуганно озирается, покорно ставит стул на место и тащится с вещами в обход через площадь. Таким способом тетенька шугала недотеп–пассажиров целый час, покуда я ждала своего поезда. И не надоело же! Занятное, однако, у нее дежурство. Ведь чего проще — повесь табличку на ручку — типа «NO EXIT» — и забудь. Но дежурная дама явно ловила кайф от своего административного всесилия. А может, от скуки придумала себе как-бы дело, служебное рвение показать. Или просто охота была пошуметь, постращать приезжий народ — куража ради. Я этого так и не поняла.
Европа на российский лад
Москва. Лето. Жара. Хочется пива. «Только «Старый мельник»! — поставила ультиматум коллега, жертва пивной рекламы. «А вот изволь! — радостно тычу в зеленые зонтики летнего ресторана. На каждом зонтике — жирная вязь: «Старый Мельник». Заходим, усаживаемся, делаем заказ. Пиво на выбор пяти сортов, кроме… «Старого Мельника». Что делать — соглашаемся на то, что есть. Да, в общем, тоже нормальное пиво, холоднее. Но наивные эти рекламисты! Они и не догадываются, что способствуют продажам конкурентов!
Рязань. Лето. Симпатичное бистро. Мраморные стойки, пластиковые столики, зеркальные полы, на витрине — аппетитные блюда. Европа, ё-моё! Иду через зал к стойке и… прилипаю. Нечто клейкое, разлитое с утра и загустевшее, ловит ноги посетителей как мух на липучку. Здесь махнуть бы шваброй и — зеркальность восстановлена. Но официантки в пустом бистро невозмутимо обсуждают личные драмы, предоставив клиентам в свое удовольствие топать по бывшему то ли соусу, то ли варенью. От предположения, что Рязань — это Европа, приходится отказаться.
Берег Оки. Бальнеологический санаторий. Все по евростандартам. Мебель, сантехника, комфорт, супер–медоборудование, пруды и розарии. Вышколенный персонал и отменная кухня. Все для отдыха и неги. Перед окнами самого навороченного корпуса стоит надувной батут для ребятишек. Пара–тройка их изредка резвится на нем. Но компрессор гоняет воздух круглые сутки. Ночью спать невозможно. Гудит, собака. Мольбы к администрации тщеты. Батут — часть санаторных услуг. Как же без него?
Там же. Санаторный пляж. Живописная лестница с обрыва, буколические берега. На трявяных склонах под березками пасутся коровки. Идиллия. Но к ней небольшая прозическая добавка в виде … свежих и «ароматных» коровьих лепешек. По утрам стадо перегоняют с одного пастбища на другое через пляж. Буренки лениво позвякивает колокольцами и оставляют навозные кляксы, в которые запросто может вляпаться раззява–купальщик. Что серьезно омрачает восторженные впечатления от курорта.
Рекламщики гуляют, и мне весело…
Обожаю российский рекламный юмор. На столичных улицах не соскучишься. Глазею по сторонам, изучаю вывески и забываю о промокших сапогах, испорченных химреагентной снежной кашей. Пивная «Толстый фраер». Компания «Нью–васюки корпорейшн». Бар «От винта». Салон оптики «Точка зрения». Русская баня «Васисуалий Лоханкин». Слоган турфимы: «Мы вас отправим по миру, но вы об этом не пожалеете». Другой вариант: «Мы вас пошлем далеко, но вы останетесь довольны «. Кафе «У тещи на блинах». Турагентство «Экипаж». Букинистический магазин «Книжный червь», агентство морских круизов «Титаник», брачное агентство «Попандопуло»… Эх, жаль не записывала — многие перлы забыты. Получилась бы антология русской народной рекламы.
Бизнес по-российки
Питер. Гостиница «Россия». Размах не московской одноименной, но тоже не их дешевых. Два часа дня. Время пообедать. Садимся за столик в кафе — нас сгоняют: служебное время. Действительно, борщ хлебают люди в спецодежде: лифтеры, электрики, горничные. — А нам куда? Метрдотель посылает в ресторан. Для этого клиентам надо пройти через зал служебного чревоугодия и в самом конце его открыть заповедную дверь. Но гардеробщик и там пальто не берет: «У нас еще закрыто! Приходите через час.» Не выдержим! Червячка заморили черствой пиццей в буфете, оставив гостиницу без пяти сотен кровных рубликов за нормальный обед.
Аналогичный сюжет. Подмосковное Голицыно. Пансионат. Большой сбор публики и VIP–персон, слетевшихся на семинар. Вечером все жаждут промочить горло. Единственное приличное заведение на территории пансионата — кафе–изба с охотничьими трофеями на стенах. Изба на замке. У заведения — выходной. Самый подходящий для этого день. В итоге выручку на выпивке удвоил поселковый магазинчик. Черт его знает, наверное, для русского человека, даже если он капиталист, есть вещи поважнее, чем деньги.
Как пройти к библиотеке?
Петербург. Пять попыток узнать у прохожих, как пройти к… Город, который прежде славился своей приветливостью, поражает угрюмой реакцией. Последний из спрошенных — мужчина, ну, очень интеллигентого вида буркнул так сердито, как будто мы отвлекли его от важных государственных дум.
Останавливаем еще одну «местную» — смуглую, с чемоданом на колесиках. С первого ее ломанного слова понимаю, что попали пальцем в небо — точно иностранка. Тем не менее, девушка останавливается, начинает старательно объяснять, для верности еще извлекает из чемодана карту Петербурга и тычет пальцем в нужную улицу. Удостоверившись, что мы все поняли, лучезарно улыбается и прощается, также комично ломая русские слова. Репутация Питера как культурного города восстановлена.
Музейный день
Питер. Русский музей. Полтора часа до закрытия. У нашей делегации запланирована экскурсия. Подходит гид. Небольшого росточка, кругленький, ручки на животике сложил. Готовлюсь к обычной экскурсионной скороговорке — галопом по Европам, даты, имена… Искоса читаю на бейджике — «Доктор искусствоведения, Юрий Арсеньевич Ивлев.» Юрий Арсеньевич произносит первую фразу — тихим голосом и не спеша, и я чувствую, что как преданная собачонка готова ходить за ним по музейным залам сутки напролет. Эрудиция, юмор, бездна обаяния.
Фрески Дионисия, Карл Брюллов, Айвазовский… На хрестоматийные сюжеты смотрю совершенно другими глазами. Тороплюсь с дурацкими вопросами: почему знать жила в проходных комнатах? Почему «Последний день Помпеи» прописан скрупулезно, а пепла–то нет? И прочая, прочая… На любой мой глупый вопрос у профессора – блистательный ответ. Через одну деталь он разворачивает перед нами всю эпоху. Проводя параллели с новейшими временами. Не экскурсия, а пиршество духа. Вот она — настоящая петербургская интеллигенция! Не перевелась, однако.
Живите на здоровье!
Великий Новгород. Лето. Сквер возле памятника в честь тысячелетия России. Сидим на лавочке. Разговорились с пенсионеркой. Блузочка в горошек, дермантиновая сумочка, изработанные руки, добрые глаза в сеточке глубоких морщин. Мягкий говорок и какая-то особенная участливость, какая присуща только немолодым русским провинциалкам.
Узнав, что мы из Латвии и в Новгороде всего на день, она тут же приглашает впредь останавливаться у нее. Даром, конечно. Ведь в гостиницах-то, чай, дорого. Все равно у нее есть свободная комната. Случайная собеседница тут же пишет на клочке бумаги свой адрес. Я смотрю на нее ошалело. Что — вот так через пять минут знакомства пригласить к себе пожить совершенно чужих людей? Нет, похоже, за 15 лет Великой криминальной революции, никакие жулики и надувалы так и не ожесточили эту наивную отзывчивую душу.
Золото, золото сердце народное!
Из России с любовью — Наталья Севидова.