В середине прошлого лета раздался телефонный звонок. Звонила моя давняя приятельница Елена Май — женщина с необычной эмигрантской судьбой, о которой мне давным-давно хотелось написать, но как-то повода не было. А тут вдруг повод нашёлся сам собой — Елена Май, создавшая много лет назад вместе с мужем маленькую туристическую фирму, предложила мне присоединиться к группе мельбурнских путешественников, направлявшихся в Тасманию. Я с радостью откликнулся на предложение. Мы съездили на этот благословенный остров, но повествование об этом путешествии я решил предварить рассказом о той, кто эту поездку устроил, о Елене Май.

    Наши бывшие соотечественники уезжали из СССР по-разному. Большинство покидало советскую родину законным путём. И только немногие решались на отчаянный шаг — на самовольное бегство. Лена с Сашей, оба из Гомеля, молодые и безрассудные, только недавно поженились и ничего умнее не придумали, как нелегально драпануть из Советского Союза, поскольку легальных возможностей не предвиделось. Это было в 1980-х годах. Сама мысль, казалась бы, абсурдная. Они ведь — не преступники, их никто не преследовал. Тем не менее, они продали свою однокомнатную квартиру. Поездом добрались до пограничного Чопа. Вдоль границы пешком пошли к ближайшему селу. У них не было никакого плана. Ночью оказались в пограничной зоне — у нейтральной полосы, где заметен каждый след, и увидели двухметровое заграждение из колючей проволоки, которое было под сигнализацией круглые сутки. Чуть коснулся — и звучал сигнал тревоги на заставе. Через считанные минуты появлялся наряд пограничников у заграждения…

       Хотя они не прикасались к ограде, их обнаружили сразу. Лена с Сашей пытались убежать. Спасло чудо: их не убили, — пограничники, постреляв в воздух, схватили, допросили и передали в руки КГБ. Кагебэшники с нарушителями границы не намеревались шутить. Отняли документы. Трое суток продержали в КПЗ, в одиночных камерах. Допрашивали с пристрастием. Пригрозили судом и взяли подписку о том, что они никогда больше не появятся в пограничной зоне. В конце концов, отправили поездом в родной Гомель в сопровождении сотрудника КГБ. Но охранник их так в город и не доставил. Ночью, когда его сморил сон, беглецы-молодожёны, немного не доехав до Гомеля, на короткой стоянке спрыгнули с поезда. 

          Саша твёрдо задался целью во что бы то ни стало перебраться за кордон, и потому, не поддавшись уговорам Лены бросить опасную затею, решил в одиночку снова вернуться к границе. Лене строго наказал добраться до маминой дачи и там ждать его. На сей раз, он хотел разведать все подходы к границе, потом забрать Лену с дачи, и они вместе повторили бы попытку пересечь бдительно охраняемый рубеж. Мама, которую беглянка неожиданно встретила на даче, пришла в ужас, услышав рассказ дочери. Она работала в полиции и прекрасно понимала, чем могло закончиться бегство и для дочери, и для неё. Саша не появлялся долго — несколько недель. Лена была в отчаянии. Вдруг, однажды ночью постучали в дверь. Перепуганная Лена бросилась к окну — пыталась разглядеть, кто за дверью. Услышала Сашин голос: «Лена, это я, открой!»

        Саша до утра рассказывал о своих приключениях. Ему удалось преодолеть советскую границу с Польшей. Оттуда добраться до польского рубежа с Чехословакией, пересечь его, затем перейти чешскую границу с Австрией. Шёл он без единого документа. Паспорт и военный билет сотрудники КГБ не вернули. Так он оказался в Вене, где находился лагерь беженцев. Тем же путём отправился назад — в Белоруссию, к Лене. Поразительное везение! А Лена не верила своему счастью: муж рядом, дома, живой и невредимый! Стоило ли снова пускаться в бега — идти на преступление? Пережили шок — пора похоронить безумную идею. Но Сашу она переубедить не смогла. Вновь, тайно, не сказав ничего матери, боясь, что она может помешать их побегу, они отправились в путь. Об этом рассказали только родной сестре Лены. Они договорились: в случае благополучного исхода, Лена сообщит об этом маме. 

       Саша уже обрёл опыт и теперь долго издали наблюдал за сменой караула. Просчитывал время прохода пограничников. Он заранее соорудил лёгкую разборную лестницу. Упорный перебежчик обладал некими профессиональными навыками работы с системами сигнализации — и сумел на небольшом участке пограничной ограды временно отключить её. Саша первым легко и быстро перелез через колючую проволоку. А для Лены… это чуть не окончилось трагически. Сказались страх и волнение. Запутавшись, она повисла на ограде. Пограничники, застав нарушителей на месте преступления, не раздумывая, стреляли бы на поражение. Так закончилась бы жизнь двух юных супругов. К счастью, Саша мгновенно среагировал на роковую заминку и помог жене. На польской стороне, слава Богу, не оказалось никого… 

      Больше недели добирались до границы с Чехословакией. Она практически не охранялась, и её преодолели легко. По польской и чешской земле гомельские перебежчики то шли пешком, то голосовали на шоссе, останавливая попутные машины, то ехали «зайцами» в электричках. Питались, в основном, сгущённым молоком — банками со сгущёнкой заранее запаслись дома, в Гомеле. Ночевали, где придётся: в лесу, в стогах сена, в сараях, в заброшенных постройках. Без происшествий пересекли ещё один межгосударственный рубеж — и оказались в Австрии. А здесь уже было, как говорится, рукой подать до того благословенного лагеря беженцев под Веной, куда стекались переселенцы из СССР и соцстран Восточной Европы. Саша с Леной направлялись именно сюда. Кого только они здесь не встретили! Танкиста, удравшего из военной части на танке. Тракториста, протаранившего своим «стальным конём» пограничное ограждение. Сотни «невозвращенцев» — тех, кто выехал в Европу из СССР по туристской визе и не пожелал вернуться. 

      Казалось бы, супруги навсегда покинули опоясанный колючей проволокой концлагерь под названием Советский Союз. Но родина, к сожалению, ещё долго держала их в своих тисках. Лена с Сашей, как и прочие австрийские «лагерники», рассчитывали обрести убежище в одной из западных стран. Однако для выходцев из Советского Союза это оказалось невероятно трудно. Гомельские беженцы, экономя на всём, в том числе и на почтовых марках, сами разносили конверты с запросом об убежище по посольствам разных государств: США, Канады, Австралии, Швеции, Италии, Германии, Норвегии, Дании. Доставили письмо даже в посольство Кубы. Везде получили отказ. Откликнулось только австралийское посольство — молодых супругов пригласили на собеседование. Саша твёрдо решил: нужно говорить только правду. На первый вопрос: «Вас преследовали?» — «Нет». На второй вопрос: «Вы диссиденты?» — снова честное: «Нет». И далее, в том же духе. Результат выглядел вполне логичным — им вежливо, но решительно отказали предоставить убежище. 

      Тем временем родная страна объявила дефолт. Деньги, полученные от продажи квартиры, которые они берегли, как зеницу ока, превратились в ничто. Их хватило на пачку австрийского печенья, купленного в местном супермаркете… 

      Однажды, тёплым августовским утром 1991-го, они проснулись от шума голосов и радио, включённого на полную громкость. Никак не могли понять, почему в лагере такое возбуждение. Оказалось, всех всполошила «горячая» новость, на все лады перепеваемая на австрийском телевидении, по радио и в газетах: в Москве произошёл государственный переворот — путч. 

       Я хорошо помню те августовские треволнения в 1991-м году и ту ночь, когда в Одессе ловил по радиоприёмнику «Рига» слабый «Голос Америки», прорывающийся сквозь треск «глушилок». К счастью, путч не удался. Борис Ельцин победил. Путчистов посадили за решётку. Ельцин подписал указ о запрете деятельности компартии. В CCCP всерьёз заговорили о триумфе демократии. Тогда не только у меня ликовала душа. Какие рождались великие надежды!..

       Но не у Саши и Лены. С торжеством демократии на их родине здесь, за рубежом, в лагере изгоев, все их былые упования рухнули. Из беженцев они превратились в бомжей, нелегально живущих в Австрии. Теперь они подлежали депортации. И только отсутствие документов спасло от отправки на родину. Отныне юные молодожёны, беспаспортные и бесправные, ощущали себя вечными жителями невыносимого гетто. Таким гетто невольно сделалась для них прекрасная, сказочная Вена, музыкальная столица Европы, город театров и роскошных соборов, уличных оркестров и любовных серенад, покоривших сердца не одного поколения… 

         Годы, проведённые в Вене, Лена считала самыми страшными в своей жизни. Не было ни крыши над головой, ни работы, ни родных, ни друзей. Перебивались случайными заработками и всеми силами старались выжить… Было так плохо, что Лена возненавидела Австрию, хотя и понимала, что страна ни в чём не повинна. И даже много лет спустя, всякий раз наведываясь в Европу, она всегда объезжала стороной Австрию…

     Надо отдать должное юным беглецам — они не опустились, не поддались панике и унынию. Хотя не раз одолевало отчаяние. 

     Вскоре они перебрались в небольшой городок, недалеко от Вены. Но и здесь, единственное жильё, которое они смогли найти, старый заброшенный дом на окраине, где повесилась недавно его хозяйка. Как рассказывали соседи, от безысходности. Новый хозяин, её сын, предложил им это жильё без оплаты, с условием, что они приведут его в порядок. Жильём дом можно было назвать только условно. Без отопления, без воды. Туалет во дворе. Полусгнившие полы, облезлые стены, протекающая крыша. Ночью одолевали мыши. Однажды они проснулись, от того, что что-то падало прямо на них. Саша, вскочив, зажёг керосиновую лампу. Полчища мышей падали на их постель сквозь отверстия в потолке. Ещё одна напасть змеи. За забором начинался лес. Забор был весьма условным. Не однажды они переживали нашествие змей. Лена приходила в отчаяние, но потихоньку они начали приводить дом в порядок. 

       К концу второго года жизни у них родилась дочь. Её назвали Сашей. Молодым родителям понравилось сочетание Александра Александровна — сочли, что оно принесёт ей счастье. О рождении дочери Лена сообщила своей маме и вскоре получила от неё письмо. «Лена, я очень хочу увидеть внучку. Вы в любое время можете покинуть Австрию, и я, скорее всего, никогда её не увижу». 

        К тому времени уже можно было свободно выезжать из СНГ в страны бывшего соцлагеря. Однако получить визу в капиталистическую Австрию мама не смогла. И она решает приехать на машине в Чехию, к пункту перехода границы, и там, на нейтральной полосе, всё-таки встретиться с дочерью и внучкой. Лена ответила: «Мама, когда точно определится время встречи, пришли телеграмму». Но пока телеграммы не было. Однажды Лена с Сашей пришли в гости к своим друзьям, когда раздался телефонный звонок. Подруга подняла трубку, произнесла что-то и вдруг, повернувшись к Лене, удивлённо произнесла: «Лена, это тебя». Обескураженная Лена взяла трубку и услышала взволнованный голос мамы: «Лена, ты где? Мы уже 5 часов ждём вас на границе. Десятиградусный мороз, нас никуда не пускают, кончается топливо в машине. Мы отправили телеграмму о приезде!..» Поняв, что телеграмма не дошла, Лена принялась судорожно придумывать, что делать дальше. 

        Путь до границы не близок — займёт не менее 4-х часов, даже если выехать прямо сейчас. Об этом она сказала маме. И героическая бабушка приняла решение они будут ждать Лену с дочуркой! Через четыре часа Лена с мужем и маленькой Сашей подъехали к контрольно-пропускному пункту. Вечерело. На «заграничной» стороне Лена увидела машину и маму возле неё. Расстояние между ними, разделёнными государственным рубежом, составляло не менее трёхсот метров. Лена обратилась к пограничникам с просьбой разрешить пройти на нейтральную полосу. 

       Защитники рубежей, посмотрев на неё так, словно она лишилась разума, вежливо приказали покинуть границу. И тут силы покинули Лену. Она разрыдалась. Да так сильно, что содрогались плечи. Отчаянные, неостановимые слёзы заливали лицо. Ноги внезапно ослабели — молодая женщина оседала вниз, падая на колени. Саша подхватил её с одной стороны, пограничник с другой. Муж объяснил дозорному: на той стороне стоит мать его плачущей жены — они не виделись два года. Мать сутки добиралась до границы, чтобы поглядеть на дочь и внучку. Пограничник, чуть помедлив, повернулся к Лене и сказал: «У тебя полчаса». И, как в фильме про шпионов, Лена подхватила на руки ребёнка и побежала к чешской границе. Мама бежала навстречу Лене. Они обнялись. Рыдали обе, прижимая к себе испуганную Сашу

        Супруги продолжали обживать своё захудалое жильё, ремонтируя то одно, то другое. Помогала мама. Она уже могла въезжать в Австрию. Привезла обои, сантехнику. Лена устроилась на местную мебельную фабрику, где изготавливали различного рода кресла для театральных и концертных залов и даже для самолётных салонов. Много лет спустя, садясь в самолёт, Лена сразу могла узнать кресла, к которым прикасались её руки. Саша, к счастью, сумел найти работу младшего инженера по своей специальности. Обзавелись подержанной машиной. Но куда на ней поедешь без простейшего удостоверения личности? Беспаспортный житель не вправе покинуть не только страну, но даже выехать за пределы городка…

     Выручил один россиянин, с которым познакомились в местном баре, — юрист, работавший в Австрии по контракту. Когда разговорились, оказалось, что Сашин и его отец вместе служили в армии. Их новый друг добился, чтобы каждому из супругов выдали временное удостоверение личности, дающее право не только передвигаться по стране, но и выезжать за её пределы. Естественно, в каждом частном случае они обязаны были обращаться за визой. И ещё появилась маленькая надежда, осуществить свою давнюю мечту — перебраться в Австралию! 

       На сей раз, они обратились в посольство не как искатели убежища, а как просители туристской визы. Их ждало очередное собеседование и очередной отказ в выдаче въездной визы. Работники посольства резонно опасались, что молодая семья может нелегально остаться в стране. И опять на помощь пришёл юрист-россиянин. Благодаря его письму в австралийское посольство, супругов повторно пригласили на собеседование. Главный вопрос: «Почему они решили посетить Австралию?» Лена лихорадочно перебирала в мозгу разные версии — искала убедительную причину. И выпалила первое, что пришло в голову: «Всю жизнь мечтала увидеть маленьких пингвинов». Странно, но услышав про пингвинов, посольские чиновники выдали визу на посещение Австралии, но… на три дня. Дескать, вполне достаточно, чтобы познакомиться с пингвинами. Вероятно, надеялись, что новоиспечённые туристы откажутся от поездки. 

        Лена с Сашей не отказались. Они ликовали — были уверены: им  предоставлен шанс, дарована дорога в один конец. Супруги распродали своё нехитрое имущество, купили билеты и 19 мая 1996 года ступили на австралийскую землю в мельбурнском аэропорту. Три дня пролетели быстро, но они успели подать заявление на продление визы. Чиновник, рассматривавший их документы, недоумевал: до сих пор трёхдневной визы никому не выдавали! Визу продлили на три месяца. А дальше — вновь борьба, бесконечная переписка с Департаментом иммиграции и четыре года доказательств своей лояльности, за право называться австралийцами.

         Благословенная Австралия, казавшаяся раем, на первых порах не очень-то приветливо встретила молодую семью. Период адаптации нелёгок для любого эмигранта. Первые годы — тревожные, лихорадочные: без языка, без друзей, с маленьким ребёнком на руках, под постоянной угрозой экстрадиции — ушли у Лены и Саши на поиски себя. Но самое первое — обрести право жить в этой стране. Несколько адвокатов, к которым они обратились, ознакомившись с досье, отказались вести их дело. К счастью, неповоротливая инерционная бюрократическая машина на сей раз работала на них. Шло время, и, наконец, нашёлся юрист, который согласился им помочь. И помог. Супруги получили разрешение на проживание и работу в Австралии. И Лена, педагог младших классов, нашла работу в воскресной русской школе. 

      Но… Семейная лодка, такая, казалось бы, очень прочная, дала трещину. Общие беды и преодоления препятствий, так или иначе, скрепляли союз близких душ. Но когда тревоги и неустроенность остались позади, семья распалась. Лене пришлось одной растить дочку, пройти через сложности подросткового возраста девочки и при этом тянуть, как ломовой лошади, рабочую лямку. Ей не только говорить не хочется о том времени — даже вспоминать больно… 

      И всё-таки счастье не обошло её стороной. Лена снова вышла замуж. Австралиец Нед Вилес – заботливый, добрый, умный, любящий и очень надёжный, вовремя оказался рядом — в нём многострадальная беженка обрела настоящую опору. У них родился сын. А потом они открыли маленький семейный бизнес в Мельбурне — создали туристическое бюро под названием «Единый мир путешествий» (One World Travel). Лена сделалась первоклассным гидом, а Нед, главный помощник в жизни и в бизнесе, сел за руль туристского автобуса… 

      И уже не только русскоязычные клиенты пользуются услугами турагентства. Более четверти туристов — англоязычные. Образовался как бы некий общий неформальный клуб любителей путешествий. После поездок участники путешествий встречаются, общаются, становясь друзьями, и продолжают пользоваться услугами турагентства. Нед, увлекающийся фотографией, из каждого вояжа привозит огромное количество снимков и, отбирая лучшие, публикует фотоальбомы.

          Жизнь продолжается…