Аристократ золотые руки

https://rg.ru/2017/06/15/smert-alekseia-batalova-podytozhila-epohu-v-kino-i-v-zhizni.html

  Смерть Алексея Баталова подытожила эпоху в кино и в жизни 

Умер народный артист Алексей Баталов. Эта смерть подытожила эпоху, когда о киногероях спорили в газетах, университетах, на работе и дома. Когда кино в России было больше, чем кино – оно не только считалось, но и было одним из важных жизненных ориентиров. 

    Баталову посчастливилось выразить эту эпоху, а нам повезло с Баталовым: его лобастый, вихрастый, упрямый и принципиальный герой сопровождал судьбу многих поколений и ее несомненно формировал.

  «Много нужно глубины душевной, дабы озарить картину, взятую из презренной жизни, и возвести ее в перл созданья», — писал в своей поэме Гоголь. Это для искусства – правило непреходящее: есть личность – есть искусство. Баталов был личностью. Его душевные качества, его убежденность и жизненные принципы магическим образом сообщались его персонажам, давали им масштаб, энергию и его неповторимое, баталовское обаяние. Владимир Меньшов, автор оскароносного фильма «Москва слезам не верит», вспоминал, как выбор именно этого актера перевернул всю задуманную концепцию роли и как Гоша из «хамоватого мужика, говорившего всем колкости и гадости», превратился в «рабочего интеллигента», в «аристократа золотые руки», способного установить свои правила в жизни героини — на правах мужчины. Феминистки скандалят, завидев картину, и до сих пор, но и они не могут не признавать притягательность героя, его внутреннюю силу и чистоту.

    Алексей Баталов своим появлением произвел в нашем кино революцию. Не в одиночку, конечно: в эпоху «оттепели» отлитых в бронзе персонажей сменяли герои живые и думающие. Но сейчас уже трудно вообразить взрыв в умонастроениях общества, какой произвели первые роли Баталова: рабочий парень в фильме «Большая семья» и простой шоферюга в «Деле Румянцева». Пролетарскую простецкость не умеющих сомневаться персонажей — «своего парня» Бориса Чиркова или монументального Бориса Андреева — сменил человек размышляющий. И оказалось, что сомневаться и сопротивляться можно и нужно, что временем теперь востребован человек с самостоятельной жизненной позицией.

 Баталов вернул нашему кино великую литературную традицию

   Тихая, лирическая, камерная «Дама с собачкой» – картина, где молчания было больше, чем диалогов, — как ни удивительно, тоже несла в себе взрывное ощущение непривычной свободы. На этот раз — свободы чувств, права человека на свободу личной жизни. Герои противостояли замшелости общественных установлений и уже тем «революционизировали» умонастроения. Простая человеческая история, ее трактовка актерами Ией Саввиной и Алексеем Баталовым воспринимались как дуновение из иного мира. Более раскованного, открытого, естественного.

   Приходила пора фильмов-диспутов, идеально вписавшихся в оттепельный мир поэтических вечеров в Политехническом, споров «физиков и лириков», театра «Современник», принципиально новых молодых героев. Символами времени стали Алексей Баталов и Иннокентий Смоктуновский в фильме «Девять дней одного года» — физики-ядерщики, романтики и прагматики, идущие навстречу опасностям как к вратам в новые эпохи. Кино уже не транслировало в массы официальные установки, а говорило с согражданами на равных — думая вместе с ними, сомневаясь и споря. Этот мощный рывок в будущее, свободное от предрассудков и сменившее веру на знание, Баталов воплощал идеально.

    Он был больше, чем кинозвездой. Если в те же годы вся Америка делала макияж под Мэрилин Монро, зрители Советского Союза сверяли по Баталову свое сердце, мысли, жизнь. Разница принципиальна. «Девять дней…» в кинотеатрах посмотрели около 25 млн. человек, по опросам журнала «Советский экран» Баталов был признан актером года. 

   На самом деле ему повезло воплотить то неуловимое, что называют национальной идеей. В мировом кино таких персонажей тоже немного: во Франции таким был Жерар Филип, в Италии — Анна Маньяни, в США — Джон Уэйн. Баталов с его «простонародным» обаянием, но закваской истинного интеллигента вернул тогда нашему кино великую литературную традицию, заставившую мир предполагать в русских особую стать и сложность душевной организации. Традицию, наиболее полно выраженную Толстым, Чеховым, Буниным, а потом адаптированную к советским реалиям и, в сущности, уничтоженную. Герои Баталова как бы соединяли утонувшее в Лете прошлое с тем будущим, в которое шел, рискуя собой, его Гусев из «Девяти дней…». Они утверждали: может ломаться общественный строй, но национальный характер неуничтожим.

   И здесь нужно вспомнить о том, откуда пошла эта человеческая закваска. Племянник знаменитого актера Николая Баталова, сын мхатовских артистов Владимира Баталова и Нины Ольшевской, выросший в доме писателя Виктора Ардова в кругу таких людей, как Булгаков, Шостакович, Олеша, Мандельштам, Светлов, Раневская, Зощенко, с юности подружившийся с Анной Ахматовой и даже написавший ее портрет, Алексей Баталов не мог не пойти в актеры, в Школу-студию Художественного театра. И на киноэкране впервые появился уже в 16 лет — в фильме «Зоя». Его сразу полюбила кинокамера: ей здесь есть за чем наблюдать и что выявлять через взгляд героя и неуловимые изменения его мимики. Когда герой на экране вдруг становится тобою, сидящим в зале, и ты уже готов пройти вместе с ним его — наш! — путь испытаний и сомнений. Только такой актер из лицедея способен стать национальным героем и символом. И любую свою роль укрупнить до главной.

   Такой феномен произошел, например, в военной драме «Летят журавли» — первом и пока единственном нашем фильме, увенчанном Золотой пальмовой ветвью Каннского фестиваля. Герой Баталова Борис появляется в начальном эпизоде картины, потом уходит на фронт и погибает. Но эти немногие кадры его лица сопровождают нас в течение всей картины, а потом и всей нашей последующей жизни. Такими важными для всех нас героями были созданные им образы в фильмах «Дорогой мой человек», «День счастья», воплощение обостренной совести Протасов в «Живом трупе», Павел Власов в горьковской «Матери», где он вступил в рискованное состязание со своим прославленным родственником Николаем Баталовым.

    Свою последнюю настоящую роль он сыграл в фильме «Москва слезам не верит» более 35 лет назад. Он понимал, вероятно, что с быстро меняющимся временем уходит и его герой, на смену устремленности вперед приходит мазохистское копание в собственных язвах, а веру в пока не познанное вновь вытесняет вера в непостижимое. Наступала иррациональная эпоха пофигизма, с которой он так и не смог, не захотел найти общий язык. Потому что до конца жизни оставался верен таким понятиям, как служение идеалу, достоинство и профессиональная честь. Уже немногие могут вспомнить, чем был Алексей Баталов для народа и страны и за что ему должны быть благодарны новые, более свободные и умные поколения. Его фильмы теперь принадлежность киноклубов и киноархивов, их все реже показывают по телевидению — вероятно, потому, что язык надежды, которым они с нами говорили, становится все менее понятным и актуальным.

   Но надежда и порыв к свету вернется по тем же законам, по которым заморозки сменяет оттепель. И взыскующий взгляд Алексея Баталова снова будет поверять наши души и их согревать.

_____________________

© Кичин Валерий Семенович