«Бессонница» Петра Орешина

Как поразительны все же бывают совпадения!..

15 марта 1928 года в алтайской глубинке в сельской школе при свете лампады молодой учитель и начинающий литератор Адриан Топоров прочитал крестьянам алтайской коммуны «Майское утро» стихотворение Петра Орешина «Бессонница». А ровно 10 лет спустя — день в день — его автора расстреляли в московской «Бутырке»…

 

Так повелось, что интерес к жизни известного человека изрядно возрастает с приближением юбилейных дат. С этим феноменом недавно пришлось столкнуться любителям творчества «крестьянского поэта» П. Орешина. В 2012-2013 годах они отметили 125-летие со дня его появления на свет божий и 75-летие со дня трагической гибели. А в 2015 году сразу две даты (рождение и кончина) оказались связанными с именем его великого друга — Сергея Есенина.

Что ж — и мы не упустим случай поговорить об этом литераторе и о его влиянии на людские судьбы. Впрочем, как раз Петр Орешин относится к тем деятелям искусства, чья известность — прижизненная и посмертная — вполне заслуженна. Например, имеются сведения, что упомянутый выше Сергей Есенин не только был его близким другом, но и видел в нем своего соперника. Имя Орешина с нескрываемым уважением упомянуто во множестве литературных энциклопедий, словарей и исследований; его стихи переиздаются, они широко представлены в Интернете.

Со слов самого поэта известно, что родился он в июле 1887 года в Саратове «возле Привалова моста, на Никольской улице, в старом полуразвалившемся каком-то флигелишке» [1, с. 132]. На 9-м году жизни П. Орешин был отдан в начальную школу, окончил её с первой наградой. В 12-летнем возрасте попал в городскую четырехклассную школу, но окончить её не смог из-за нужды. Пошел «в люди» — работал в лавке, в конторе. Потом в поисках заработка скитался по городам и селам Сибири и Поволжья, снова возвращался в Саратов. В газете «Саратовский листок» напечатал в 1911 г. первое свое стихотворение «На гумне».

Затем были — переезд в Петербург, начало профессиональной литературной деятельности, героическое участие в битвах Первой мировой войны (П. Орешин удостоен двух Георгиевских крестов за отвагу), восторженная встреча Октябрьской революции, новое возвращение в город на Волге, который вошел полноправным хозяином в его творчество, также, как и великая русская река… В 20-е годы поэт ведет активную пропагандистскую работу, создает при Московском Пролеткульте секцию крестьянских писателей. Много пишет, одна за другой в саратовских и московских издательствах выходят книги его стихов.

Увы! В дальнейшем Орешин разделил судьбу большинства «крестьянских поэтов». Сначала вместе с Есениным он преследуется советской властью по «делу четырех поэтов», его обвиняют в антисемитизме. В 1934 г. Орешин был задержан на улице работниками милиции за громкое высказывание: «Такую сволочь как товарища Кагановича вместе с вами терпеть не могу, как негодяев». Годом спустя — новый публичный скандал. В Доме советского писателя Орешин заявил: «Советская власть не дает жить порядочным людям. Сталин — сволочь, не может ценить порядочных работников». Как итог — 28 октября 1937 года Орешин был арестован и 15 марта 1938 года расстрелян по обвинению в террористической деятельности» [2].

    Одним из первых заговорил о значимости поэта в советской литературе писатель, публицист и просветитель Адриан Топоров. Скажем несколько слов и о нем.

Родился в 1891 г. в беднейшей крестьянской семье на Старооскольщине [3]. После окончания второклассной учительской школы преподавал в Курской губернии и на Алтае. Еще до революций 1917 года перебрался нести людям «разумное, доброе, вечное» в забытое Богом село Журавлиха (Верх-Жилинское) близ Барнаула.

Там же в 1920 г. создал знаменитую коммуну «Майское утро», которой, в свое время, были посвящены книги, многочисленные восторженные статьи и исследования, стихи. В 80-е гг. минувшего века замечательный фильм с одноименным названием снял на ЦСДФ Роллан Сергиенко, любимый ученик великого А. Довженко. А имена учителя А. Топорова, его воспитанника и тоже сельского педагога С. Титова, космонавта-2 Г. Титова, родившегося в «Майском утре», и поныне знамениты далеко за пределами России.

А дело было так. После шести лет беспрерывных войн и революций два десятка мужиков, забрав жен, детей и нехитрый скарб, ушли из Журавлихи, и в 3-х километрах от неё, на песчаном увале, среди лесов и болот появилась одна из первых в Сибири коммуна, не имевшая на тот момент своего названия. Вскоре девственная красота местности, облюбованной коммунарами для поселка, навеяла чуткой душе крестьянки Прасковьи Зайцевой поэтическое имя новорожденной организации — «Майское утро». Члены коммуны охотно приняли название, символизирующее их надежды на будущую светлую и счастливую жизнь.

В нынешнее прагматичное время удивительным представляется тот факт, что в новом поселении первыми были поставлены не избы и хозяйственные постройки, а Народный дом, школа и жилой дом для её учителя.

Адриан Топоров вспоминал позже:

«…коммунары сказали мне: «Иди к нам работать. Учи ребят. Читай и разъясняй нам научную, политическую и художественную литературу. Создай нам хор, оркестр и театр… Нам нужна культура и наука. Нужна радость искусства… Без них мы жить не можем…» [4, с. 168].

Эти малограмотные или неграмотные вовсе мужики и бабы ничего не жалели для развития культурно-просветительной работы. Сложно в это поверить, но в коммуне и ее школе имелось 50 (!) первоклассных циммермановских скрипок. Здесь были созданы школьный театр, хор и оркестр. Постоянно действовали хор и театр взрослых коммунаров. В школе, помимо программных предметов, дети учились пению и музыке, рисованию, лепке, рукоделию, аппликации, моделированию. Причем, на высочайшем уровне. Скажем, изобразительное искусство одно время им преподавал гостивший у Топорова известный скульптор С. Надольский, автор красивейшего смоленского памятника героям Отечественной войны 1812 года.

Но особенно ценными культурными начинаниями оказались читки и критические разборы художественных произведений (от Гомера и Гамсуна — до Маяковского и Демьяна Бедного, от Льва Толстого и Чехова — до Зощенко и Серафимовича). Их учитель Топоров вел ежедневно в течение 12 лет, точно, стенографически записывая отзывы коммунаров о прочитанном. Этот его опыт и по сей день остается единственным в мире! Очерки о нем и буквальные высказывания коммунаров о прочитанных ими произведениях печатались, начиная с 1927 года, во многих советских газетах и журналах. В 1930 году столичный Госиздат выпустил в свет первый том труда «Крестьяне о писателях». 

Эта книга получила высокую оценку М. Горького, А. Луначарского, В. Вересаева, Н. Рубакина, П. Бицилли, Г. Вяткина, К. Чуковского, чуть позже — А. Твардовского, М. Исаковского, С. Залыгина, В. Сухомлинского и др. Она проникла прямиком из таежной Сибири в зарубежные страны, даже в Австралию, Париж, Лозанну, Братиславский и Калифорнийский университеты, Библиотеку Конгресса (The Library of Congress) в Вашингтоне…

В первое издание «Крестьян» вошел и разбор стихотворения Орешина «Бессонница». В печально знаменитом 1937 г. этот поступок был вменен Топорову в вину на позорном судилище в Перми, следствием которого стало его многолетнее пребывание в тюрьмах и лагерях ГУЛАГа. А лучшее его произведение несколько позднее было включено Главлитом в «Аннотированные списки политически вредных книг, подлежащих изъятию из библиотек и книготорговой сети» [5]. Кстати сказать, как и все написанное Петром Орешиным.

Уже после сталинских «академий» Адриан Топоров живо интересовался судьбой поэта, свидетельством чему является его переписка с сыном П. Орешина — Константином. Одно из этих писем сохранилось в школьном краеведческом музее пгт. Екатериновка Саратовской области. В нем есть такие строки А. Топорова:

«Крестьяне считали его родным, кровным их поэтом, тонко знавшим горести и радости деревни… По задушевности и безыскусственной прелести его стихов коммунары ставили Петра Васильевича рядом с классиками Кольцовым и Никитиным. В моем представлении Петр Васильевич был и остается большим истинно народным и притом образцовым русским поэтом, на творчестве которого должны учиться и воспитываться молодые литераторы… Когда бы и где бы я ни заговорил о поэзии, я непременно называл имя Петра Васильевича наряду с именами выдающихся лириков нашей Родины» [6].

Добавлю, что два сборника орешинских стихов с дарственной надписью сына поэта А. Топорову много лет стояли у писателя на книжной полке, а ныне хранятся в фондах Николаевской областной универсальной научной библиотеки им. А. Гмырева. 

    Но вернемся к стихотворению «Бессонница». Оно было опубликовано в журнале «Красная новь», 1926, №2. Даже само его название уже показательно. Ведь к теме «бессонницы» обращались такие корифеи, как Ф. Тютчев, А. Ахматова, М. Цветаева, О. Мандельштам, А. Тарковский… Но в их лирических миниатюрах содержание было направлено на собственную личность и собственные переживания, в то время как П. Орешин попытался раскрыть социальные явления. И данная тема позволила поэту более смело говорить о событиях, которые тревожили в то время общество.

Это тонко прочувствовали «белинские в лаптях» [7], как звонко охарактеризовал доморощенных зоилов известный советский публицист Абрам Аграновский:

— Против многих этот стих пошевеливает. Дорогое слово подарил нам поэт: жить надо. Вино, жизнь – ложь, канитель. Плохо это. Но опять же, говорит, жить можно по природе-то. В человечестве жизнь – сказка, сон. А природа хороша! Жить можно! [8, с. 264-266]

— Вот этот поэт теребнул нас! Скорбь о людях!

— Ведь вот, понимаешь, стишок небольшой, а писатель в нем все, как есть, о человеке вывел. Как ты тут его поставишь в последнюю очередь, коли все при нем? Никак невозможно! Всего в нем хватает. В Курской губернии есть голуби буркутские. Как начнет такой голубь буркувать – слухать его охота! И за это хозяева берегут этих голубей в хатах. Поэт Орешин – дорогой буркут!

Из книги в целом нам вполне очевидно желание крестьян, чтобы литература учила их лучше жить и помогала разбираться во всех злободневных жизненных вопросах. Кроме того, им оказалось не чуждо и бескорыстное желание отдохнуть за книгой, получить эстетическое удовольствие. Отсюда нескрываемый интерес коммунаров к поэтическим строфам. Им явно глянулся и неподдельный лиризм Орешина:

— Человеколюбивый стих. Этот поэт пришел к человеку с чистой душою и вплотную приблизился. Стих, как электрический ток, соединился с тобой.

— С краю стих начат дюже хорошо, а дальше все лучше и лучше.

Мужики и бабы явно выделяли автора среди других современных им поэтов:

— Это не то, что «стеклянная грязь» (из стихотворения Веры Инбер «Конец года». – И.Т.)

— Нынешние лягавые поэты и писатели не пишут, а тарабанят, как черти. Надо им писать, как Орешин. Надо им забирать себе его науку.

«Бессонница» вошла в число тех произведений, которые крестьянам хотелось слушать вновь и вновь, до полной устали чтеца. По настойчивому требованию коммунаров Топорову пришлось читать ее и вовсе два дня подряд. Обмен мнениями о стихотворении был потом радостный и эмоциональный. Люди неохотно покидали помещение Народного дома и расходились по домам. Их последними словами были:

— Её (т.е. «Бессонницу» — И.Т.) хоть завсегда читай – не приестся.

— Душа от нее тает.

Все это позволило Топорову сделать пометку в предисловии к «Крестьянам», что Петр Орешин, наряду с Есениным, Вяткиным, Шишковым, Уткиным, Безыменским, Катаевым, Сейфуллиной и др. стал властителем дум коммунаров «Майского утра» [8, с. 35].

* * *

   В силу недостаточной компетенции и ряда других причин, автор статьи не ставит своей задачей полный литературоведческий анализ орешинского стихотворения и соответствующей главы из «Крестьян», хотя отчетливо понимает, насколько интересна эта тема. Читателю предлагается самому оценить «Бессонницу» и представить, что же именно думали об этом стихотворении будущего «врага народа» П. Орешина почти сто лет тому назад сибирские коммунары и другой, тоже будущий, «враг народа» — учитель и литератор А. Топоров. И сделать самим вывод — можно ли назвать гуманным такой режим, при котором на одной чаше весов оказались две поэтические странички и еще полтора с небольшим десятка искренних крестьянских реплик на их счет, а на другой — мученическая смерть Петра Орешина и более чем двадцатилетние тюремно-лагерные мытарства Адриана Топорова?!  

Бессонница [9, с. 112-113]

Не усну в постели,

За окошком ночь,

Будто в самом деле

Стало жить невмочь?

Темное окошко,

Снежный тополь бел.

А ведь я немножко

Будто поглупел.

Не гляди тревожно,

Месяц, на загон.

Все на свете ложно,

Все на свете сон.

Все на свете сказка,

Что ни говори.

Призрачная пляска

Ночи и зари!

Все перемешалось

В горькое вино.

Утренняя шалость

Звякает в окно.

Хорошо ли, плохо ль,

А ведь надо жить,

И снега и тополь

Видеть и любить.

Дорожить минутой,

Не темнить лицо,

Подарить кому-то

Доброе словцо!

А сказать короче,

Не вгоняя в стыд,

Всем, кто в эти ночи

До зари не спит,

За земную муку,

За тоску в тиши,

Пожимаю руку

Я от всей души!

 

Крестьяне о писателях [10]

Петр Орешин

Бессонница

(Читано 15 марта 1928 г.)

ТИТОВ Н.И. Как только зачался стих, так уж чутко было, к чему дело идет.

ТУБОЛЬЦЕВ И.И. Это не то, что «стеклянная грязь» (из стиха Веры Инбер «Конец года». – А.Т.)

ТИТОВ П.И. Человеколюбивый стих. Этот поэт пришел к человеку с чистой душою и вплотную приблизился. Стих, как электрический ток, соединился с тобой.

СТЕКАЧОВ Т.В. Против многих этот стих пошевеливает. Дорогое слово подарил нам поэт: жить надо. Вино, жизнь – ложь, канитель. Плохо это. Но опять же, говорит, жить можно по природе-то. В человечестве жизнь – сказка, сон. А природа хороша! Жить можно!

НОСОВА М.М. Вот этот поэт теребнул нас! Скорбь о людях!

СТЕКАЧОВ И.А. Автор здесь мечтает о великом.

ШИТИКОВ Д.С. Далекое впечатление от стиха дается! Видать, что писатель всех любит горячо, всех жалеет. Конечно, не буржуазия только.

ТИТОВА Л.Г. Вся людская жизнь тут описана. Это писал-то ни кто-нибудь, а Орешин. Он по-настоящему повсегда пишет.

БОЧАРОВ А.И. Когда хорошо написано, то не станешь хаять. Короток стишок, а мил.

ЗУБКОВ М.А. С краю стих начат дюже хорошо, а дальше все лучше и лучше.

ТИТОВА А.И. Глубокие здесь мысли, большие. Всю горечь человеческую изложил писатель. И учит он: хорошо или плохо тебе живется – жить надо. Хочешь или не хочешь, а все люби. Про теперешнюю жизнь пишет писатель.

НОСОВ М.А. Ведь вот, понимаешь, стишок небольшой, а писатель в нем все, как есть, о человеке вывел. Как ты тут его поставишь в последнюю очередь,  коли все при нем? Никак невозможно! Всего в нем хватает. В Курской губернии есть голуби буркутские. Как начнет такой голубь буркувать – слухать его охота! И за это хозяева берегут этих голубей в хатах. Поэт Орешин – дорогой буркут!

БЛИНОВА Т.П. Все слова милые-милые и примощены друг ко дружке, как братья родные!

СТЕКАЧОВА М.Е. В стихе говорится про уваженье людей друг ко другу.

БОЧАРОВА А.П. Писано так, что страсть как хочется слухать!

ШИТИКОВ Д.С. Нынешние лягавые поэты и писатели не пишут, а тарабанят, как черти. Надо им писать, как Орешин. Надо им забирать себе его науку.

ТИТОВ Н.И. Мысль, понятность и нежность, и все вскоре явилось в стихе. При этом чтении чувствие образуется, и человек делается живой. Все в стихе одно к одному приливается. Как пшеницу хорошую гребешь из сусеку – оно катится зерно к зерну, так и эти слова сливаются одно с другим…

ОБЩЕЕ МНЕНИЕ.

За «болезное» сочувствие страдающим людям, за ласковые слова, за призыв к жизни принимаем этот стих с «превеликою» благодарностью его автору. 

П р и м е ч а н и е.

В зале бурно спорили по какому-то политическому вопросу, всплывающему из читки газет. В таких случаях мои попытки прекратить споры всегда бывали безрезультатны. В этот раз я и не старался утихомирить спорщиков. Подождал-подождал конца их схватки, вижу – дело безнадежное, и принялся читать. Вот прочитано  первое четверостишие «Бессонницы». Зал стих. Обсекся спор. «Враги», позабыв друг друга, стоя застыли в позах поглощенного внимания, повернув головы в мою сторону. На пальцах рук у некоторых коммунаров остались недоверченные цигарки. Вот прозвучала последняя строфа стиха. Тишина. Раздумье. Вздохи. Потом просьба ко мне?

— Прочти еще!

— Хоть разок!

— Ну!

И я читал и читал. Все, кто слышал «Бессонницу», жалел тех коммунаров, которые ушли домой сейчас же, после читки газет: я не объявил о своем намерении читать и художественную литературу. На следующий вечер я исправил свою ошибку: опять читал «Бессонницу».

— Ее хоть завсегда читай – не приестся.

— Душа от нее тает.

Таковы были последние слова коммунаров о «Бессоннице».

Адриан ТОПОРОВ

 

Литература и источники:

1. Орешин К. Об авторе // Орешин П. Стихи. Саратов: Приволж. кн. изд-во, 1964. — С. 132.
2. См.:  Куняев С.Ю. Орешин Петр Васильевич. Поэт. Прозаик // Большая энциклопедия русского народа. — http://www.rusinst.ru/articletext.asp?rzd=1&id=4833.
3. Курская губерния (с 1954 г. Белгородская область).
4. Адриан Топоров: воспоминания, статьи, письма. — Барнаул: Алтайский дом печати, 2010. — С. 168. 
5. Аннотир. список №10.М., 1951. Возвр.: Приказ №197. 13.02.1958) по следующим причинам: «Книга засорена положительными упоминаниями врагов народа: Аросева, Пильняка, Кольцова. На с. 264—266 приведены положительные отзывы об Орешине и его творчестве». — Российский государственный архив социально-политической истории. Ф.17, оп.132, д.319, л.135.
6. Мурнаев А. Наш земляк — поэт П. Орешин // Слава труду. Екатериновка с. (Сарат. обл.), 09.01.1969.
7. Аграновский А.Д. Генрих Гейне и Глафира // Известия ЦИК, 07.11.1928. — № 260.
8. Здесь и далее высказывания коммунаров цит. по: Топоров А.М. Крестьяне о писателях. —  М.: Госиздат, 1930. — С. 264-266.
9. Печатается по: Орешин П. Стих. Бессонница, 1926 // Красная новь, 1926. — № 2. — С.112-113.
10. Печатается по: Топоров А.М. Крестьяне о писателях. — М.: Госиздат, 1930. — С. 264-266.

______________________

© Топоров Игорь Германович