* * *
Себя, как уголь, в топку книг
Перебросал – и что осталось?
А ты, сгорев, остался в них –
Простых, причудливых, витых –
Твоя любовь, тоска и жалость…
Не говори, что это малость –
Сгореть стихами для других…
* * *
В балагане железные маски –
Что им снег, завихренья страстей?
Но железо не может без смазки.
Мнётся жизнь, как бумага детей –
Дети радостно рисовали.
Балаган – он для взрослых людей.
А меня в прошлый день разорвали,
И не ведал я боли больней.
ДЖОКЕР
Я джокер. Я легко собой любую,
Дурачась, карту заменяю, масть
В колоде для того и существую,
Чтоб вашему противнику пропасть.
Когда не повезёт – так вам, дурачась,
Я корчу рожи, я всевластный шут.
А в общем я – как шаровая сдача с
Азарта… хоть меня едва ль поймут.
Игру вы понимаете едва ли,
Я корчу рожи — подчинитесь вы.
Игра идёт – а прочее детали
Стремлений ваших, пустоты, увы.
И вот опять моя ухмылка манит
Мечтающего куш сорвать… А шиш.
И душу рвут отчаяния грани,
И страх грызёт сознанье, будто мышь.
* * *
В букете розы нечто свяжет –
Быть может, воздух между них?
Они белы, как пух лебяжий,
Как мир вне зла – велик и тих.
Земля Титаником под воду
Грехов идёт – черна вода.
Порой мечтаю – пью я водку –
Ах, опьянеть бы навсегда.
А розы белые огнями
О небе неба говорят.
Хоть что о нём в прогорклой яме
Судьбы узнать я был бы рад…
* * *
Голуби над лестницей порхают
В переходе, в черноте ночной.
Резким взлётом после пропадают.
Бездна своеродна надо мной.
Расшифровка бездны в сердце сердца
Жизнь займёт… Огни в ночи горят.
Солью, сутью жить – не надо перца!
Голуби… Они всегда взлетят.
* * *
Нервно и рвано
Всё время тебе –
Сам будто рана
В своей судьбе.
А отчего так –
Не разберёшь.
Жизни волокна,
Кажется, рвёшь
Нервно и рвано –
Столь окаянно…
ЛЕСНАЯ ФАНТАЗИЯ
Монашек-можжевел тропинку
Внезапно преградил.
Глазок
Сверкает волчьей ягоды.
Кармину
Доверен бересклет, весьма высок.
Лес густотою сразу обступает…
О чём повествовал сакральный дуб
Сорока, лопоча, вам сообщает.
Крутые кроны. Веток много – дуг.
Иль я гляжу с низины водоёма
На воду, где мерцают облака?
Вон показалось что-то вроде дома –
Так ель разлата, сине-велика.
Пружинящие лапы снизу, ими
Сокрыт весьма надёжно боровик.
Камней замшелых лбы. Уже другими
Не будут – не меняется старик.
Во мху плутают блёсткие, красивы
Жучки, маршруты сложные даны.
Звериные ясны ли перспективы?
Белеет челюсть.
Мох внизу сосны.
Лопатка бело-жёлтая. Завалы
Камней, и затравел овраг большой.
В разрывах крон цветасто заблистало
Небесное закатной полосой…
Ночная жизнь богата.
Барсуками
В овраге вырыт целый лабиринт.
Куница промелькнёт.
Сова с очами
Мудрейшими…
С утра туман, как бинт
Деревья обвивает – впрочем, раны
Не мыслятся. Туман сойдёт волной.
И письмена коры доносят рвано
Что здесь когда-то проходил герой.
Погрыз лосиный на ольхе желтеет.
Гадюка, свившись, в сон ушла в норе.
Медведь грохочет – яростный, умеет
Всех напугать – и дело не в игре.
Потом медведь уткнётся в муравейник,
И слизывая с лапы муравьёв,
Столь счастлив, от него довольством веет.
А после – вкусный мир боровиков.
Лесная сила, и – звучанье леса,
Симфонию услышат небеса.
Проходят лоси, шаг – что мера веса…
И бездной жизни светятся леса.
ПОДЛИННОСТЬ РАБОТЫ
1
Подлинность работы по плодам
Узнаётся, иль по устремленью
Высшему служить? Не господам,
Что дают иль нет вознагражденье…
Ежели горел, ужель ушло
В пустоту горение такое?
Подлинность – ему не тяжело –
Установит время золотое.
2
В тупике кругом один тупик,
Подлинность работы под вопросом.
Говоривший проглотил язык,
Сердце будни искололи ворсом.
Ежели горенье было зря,
Для чего он жил – не понимает
Человек, которого заря
Силой более не наполняет.
В тупике узришь один тупик.
По стене карабкаться не сможешь.
Думал – сочинитель разных книг –
Строит дом внушительный из них,
Только дом вот так едва ли сложишь.
Подлинность работы на просвет
Фикцией, фальшивкой оказалась.
Ну а есть ли выход или нет –
Никогда к себе не скажет жалость.
БОГ
В нём всё… Как странно, что нашли
Короткое такое слово.
Что мы узнать о нём смогли?
И жизни неясна основа…
Бессчётные о нём слова
Совсем не приближают к сути,
Перед которой ум пасует,
И снова – жизнь ясна едва.
Он – лучше б говорили мы.
Богатство церкви, пышность церкви.
Ну а ядро? Что скрыто в центре –
За суммами цветной потьмы?
Бог всюду. Как же ощутить,
Когда во мне вскипает ярость?
И страх – немного мне осталось,
И дикое желанье жить…
В пластах души сокрытый Бог,
И Бог, пространство пронизавший.
К нему ль в бою уходит павший?
И от него ль – поэта слог?
Бог-всё. Бог сила, что мудра.
Он – лучше. Бог – мол, что-то знаем.
Бессчётные окрестно знаки,
И боль неведенья остра.
ЁМКОСТЬ ПОСЛЕСЛОВЬЯ
К Откровенью Иоанна ёмкость
Послесловья представляешь ты —
В небо глядя – золотая яркость
Осенью, как символ высоты.
Жизнь любую напитать подобной
Глубиной, кривое распрямить!
Каталог грехов – весьма подробный –
Зачеркнуть, и трупом схоронить.
Слой за слоем высота над нами –
Даже нижний слой расшифровать
Не сумеем, ибо частью в яме
Сами продолжаем обитать.
Всё же свет-янтарь, присущий небу,
Перспективы обещает, крут
Силой мудрой – той, которой нету
В нас, чтоб распрямить людской маршрут.
6 ДОППИЙ ВИНЧЕЦО МАНТУАНСКОГО
Винченцо Мантуанский на монете
В шесть доппий. Потускнело серебро.
Каким Винченцо был на оном свете,
Где зло порой похоже на добро?
…я выиграл иль проиграл? Не знаю…
Я на монету старую смотрю.
Шедевром дорогущую признаю,
Что безразлично дням…календарю…
В жабо Винченцо, волосы струятся,
И плотно сжаты губы, любит власть,
Ещё, поди, балы – и наслаждаться
Всем, что предложит, обольщая, страсть.
На реверсе собака – сгустки мышц, и
Высокая, свирепая, как волк.
Меня порою траурные мысли
Изводят, но и в оных – скрытый толк.
Собака на монете грандиозна,
Что за работа! – залюбуюсь я.
Сверкает нечто в лабиринтах мозга –
А вдруг (да брось!) разгадка бытия?
Шесть доппий – номинал таков монеты…
Гляжу я в монитор, почти забыв
Действительность, борьбу с потьмою света,
И грозное ветвленье перспектив.
* * *
В старых окопах растут грибы,
Малина растёт иногда.
Как будто здесь павшие – лапы судьбы
Не представимы – о да! —
Пришедших сюда хотят угостить,
Дары им неся из земли.
За нас, за нас продолжайте жить,
Коль мы не смогли.
Вкусна малина, грибы велики –
Посмертный ушедших дар.
Их шёпот я слышу – Мы вам близки,
Хотя мы узнали кошмар –
Кошмар войны, поглотивший нас…
Мы рядом! Спасибо вам,
Что в лес вы пришли!
И молитва сейчас.
Прирастает к моим губам…
* * *
Латанный-перелатанный,
Жизнью самой заплатанный,
Продолжающий жить –
Обогащённый опытом,
Пуганный много раз топотом
Бед, чья известна прыть.
Латанный, перелатанный,
Планы забывший – как, мол, ты
Оные воплотишь?
Свет в душе всё же теплится –
Тянется к небу, как деревце,
Хочет в мудрую тишь.
* * *
На асфальте черви и листья,
Дымка над стадионом.
Как в зеркале отразиться
В асфальте дадено клёнам.
Тепло октября в середине,
Раскидано золота много.
Ах, была бы отныне
Золотой людская дорога.
КОТ, ГЕОМЕТРИЯ И ЗЕРКАЛО
Кот входит в геометрию пространства
Движеньями сложнее теорем.
Движения кота – его богатство,
Ну а в зрачках мерцает тема тем.
По улице пустой гуляет ныне
Тень серая, какую видит кот.
В окно запрыгнет – совершенство линий
Прыжка. И миску с молоком найдёт.
Явь тему геометрии представит
Тем, что собой доказываем смерть.
Кот в зеркало глядит – в зеркальной яви
Мерцанье – синеватое, как твердь.
________________
© Балтин Александр