Предпоследняя степень сексуального домогательства
Есть у меня американская подруга Джейн, тоже феминистка. Мы с нею по Интернету информацией о жизни обмениваемся.
…Или нет, не так. Это я — тоже. А она настоящая.
Вот как надо: есть у Джейн русская подруга, тоже феминистка. Это я, Женя. Так скромнее. Ведь их феминизм куда круче нашего. У нас еще крепостное право было — хоть на мужчин, хоть на женщин, — а у них в городе Пенсильвания штата Филадельфия… нет, наоборот, в городе Филадельфия штата Пенсильвания уже открыли женский медицинский колледж, где учащихся женщин охраняла от общественного гнева полиция. Представляю, каково экзамен по гинекологии под прикрытием милиционеров сдавать… При такой наследственной закалке моя подруга Джейн гораздо меня принципиальнее.
Рассказывала она мне, например, как пришлось ей своего бойфренда Пита от мужского шовинизма отучать. Этот безобразник поначалу, пока еще просто знакомым был, повадился ей руку подавать. Джейн припаркуется, значит, а Пит выскакивает, машину обегает и руку ей сует. Но она ему растолковала, что это есть вообще-то первая степень сексуального домогательства.
Надо отдать должное моему Пете — он таких вопиющих посягательств почти не допускает. Правда, у меня машины нет, поэтому не слишком наглядно. Разок хотела и я его просветить, когда мы из 51-го автобуса протиснулись на выход, а он мне руку подал. До того это меня шокировало, что выпрыгнула я прямо в колдобину, хорошо хоть за него же схватилась. Иначе не шпильку, а ногу сломала бы. Но, признаться, всего один был такой возмутительный случай.
Я даже предположила: а не догадался ли он, что я в феминистки подалась, да потому свои мужские амбиции так хорошо прячет? Хорошо скрывает, как профессиональный резидент. Разве что по мелочам иногда срывается. Как-то ненароком в дверь меня первую пропустил, а то нечаянно сумку тяжелую из рук принял. Я, бывало, только успею задуматься, под какую степень сексуального домогательства эти деяния подпадают, чтобы ему разъяснить, как что-либо помешает. Либо прохожий толкнет, чтобы в эту самую дверь еще первей меня пройти, либо банки из сумки вывалятся. Иногда сосредоточусь эдак на досуге: может, не принимать близко к сердцу? Все ж таки другие у нас традиции, к европейскому мы привычны этикету…
А то вдруг представлю ужасное — а ну как Петя решит радикальнее свое превосходство обозначить? Скажем, смеситель сломанный у меня в ванной заменит. От такой перспективы прям-таки в дрожь бросает. Это ж какие убедительные аргументы надо противопоставить! Пока, правда, не посягнул Петя на смеситель, видать, щадит мои чувства. Или, пока я по телефону в прихожей говорила, он в компьютере письма от Джейн почитывал?
Стала я к нему внимательнее присматриваться — догадывается о моих убеждениях или нет. Пойдем, говорю, Пит, нарочно так Питом называю, в гости сходим. Пойдем, говорит, Джейн, молвит он мне шутливо в ответ. Ага, думаю: Джейн!
Пошли мы. Я говорю: как-то неудобно в дом к женщине, кажется, сегодня там день рожденья, без цветов прийти. Петя мне так меланхолично: да, говорит, неудобно. Достаю я кошелек из сумки, плачу за цветы. Он букет принимает, а я про себя отмечаю, что не стал он меня принижать своим так называемым джентльменством.
Шампанского, что ли, купить, — это я ему говорю. Он раздумчиво поглядел: а правда, почему не купить? Я пока расплачивалась, он благородно бутылку в пакет поместил. Отвратительного мужского высокомерия — мол, сам заплачу — не проявил, за что я опять мысленно его похвалила.
А может, и коробочку конфет прихватим, спрашиваю я. Да-да, согласно кивает он, можно, пожалуй, и конфет. Показалось мне, что у него рука к карману дернулась, но вовремя он свою промашку просек и сделал вид, что курточку на себе поправил. Ну диверсант! Ну шпион! Прямо Зорге Рихард!
Славно мы погуляли, вышли из гостей изрядно навеселе в глухую полночь. Ну, думаю я, не может быть, чтобы не прокололся Петя, ну очень хорошо он расслабился, не может быть, чтобы нутро мужское шовинистское не обнаружил! Ведь точно проколется, ну не может быть такого адского самоконтроля, ведь заплатит же сам за такси! Вот тут-то я и расскажу ему о предпоследней степени сексуального домогательства!
Подъехали мы к месту, зажегся свет, и Петя мой… мой Петя достал из моей сумки мой кошелек и моими денежками расплатился с таксистом.
Трудно передать мой восторг, мои слезы упоения, мой экстаз. Все сомнения позади. Я убедилась наконец, что это не маскировка и не поразительное самообладание, а совершенно естественное поведение. И я впервые в жизни почувствовала свое преимущество перед американской подругой Джейн: ей еще долго, долго придется переучивать своего Пита, а мой Петя абсолютно лишен мужских предрассудков и годен идти со мной рядом по тернистой дороге жизни.
Любовь моя, безответная…
Говорят, феминистки мужчин терпеть не могут. Не знаю, насколько я правоверная, потому что лично я мужчин люблю. Очень.
Например, мне нравился Петр К. В нашем поселке он жил на правой руке, если идти от станции мимо магазина к центру. Роста он был среднего, коренастый такой, жилистый. Понимающим был карбюраторщиком, очень его шофера уважали. А в свободное время рыбалил, — бывало, и я у него рыбку брала. Рассчитывались с ним все известно чем, на реке без сугреву никак не обойтись. Как-то Петр выпил с вечера, а утром опохмелился — и нет больше Петра, рыба теперь в реке бесхозно гуляет.
Еще мне нравился Женька П., сосед Петра через забор. Он обходительный был, разговорчивый. Всегда рассказывал, какие мы, бабы, коварные, а вот он нас все равно уважает. Ему по кирпичной кладке равных не было. Без отвеса, на глаз, любую стенку ровнехонько выводил. Глаз-ватерпас был у него, веселый такой, лихой. Как-то посидели они с Ваней И., а потом надо было добавить, они взгромоздились на мотоцикл — тот мотоцикл посейчас во дворе стоит, мать над ним причитает.
Коля С., через три двора, конечно, попроще был, он скотником на ферме трудился, но тоже красавец мужчина. От физической работы у него такой бодибилдинг возник, — помню, идет он от Вальки-шинкарки с пузырем за брючным ремнем, само загляденье, мышцы играют-сверкают под южным нашим светилом, смотри-ка, думаю, скульптура тела какая. Когда он не проснулся, у него в крови десять миль нашли. Мужики говорили, брехня все это, он и выпил-то бутылки три, не больше, так как вообще малопьющий был. Ферма, на которой он мускулатуру качал, тоже приказала долго жить, поэтому безвременный уход Коли С. не нанес народному хозяйству заметного урона.
Ну что ж теперь горевать. Среди живых тоже немало интересных есть мужчин.
Например, Вова Б., если в него внимательно всмотреться, обнаруживает черты прямо-таки иконописные. Глаза хотя и перманентно затуманенные, однако большие, голубые, ласковые, нос такой продольный, благородный, овал лица имеется… Сила ему от природы отвешена богатырская. Сколько бы ни принял в перекурах на работе да после работы, а работа у него путейская, — все равно доползает до дому на своих, всего раза два жена на себе тащила. Она и не жаловалась на Вову никогда, только теперь начала. У дочки муж, совсем зеленый двадцатилетний пацан, начал дебоширничать по пьянке, пришлось ему отставку дать, потому что работать малец вообще не собирался. Вот теперь Вовина женка и пошла кричать: мол, двоих, то есть внука малого и мужа бессмысленного, она уже не в силах нянькать. Интересно, какая у нее альтернатива. Этот Вова на левой руке живет, если дальше по нашей улице идти.
Теплое чувство вызывает у меня и Толя П., он аккурат за Вовой живет. Высокий такой, широкоплечий, сероглазый. Посмотрит — в душе прямо зашкаливает что-то. Голову всегда эдак на бочок наклоняет. Он скромный очень, безотказный. Попросят в трансформатор жука поставить, или на столб надо залезть лампочку вкрутить — он никогда не откажет, потому что является электриком высокой квалификации, только квалификация не дозволяет за такие дела в пьяном виде браться, и поэтому у нас, бывает, неделями трансформатор ничего не трансформирует, а когда лампочка горела на перекрестке, все уж забыли.
Также я неравнодушна к Мише О. У него голос как у старинного диктора центрального радио, ну, кто в курсе, он еще картину «Над вечным покоем» написал, такой же у Миши голос чудесный, мужественный, бархатистый. Слушала бы этот голос и слушала, особенно если глаза закрыть и шага на два-три отступить, чтобы перегаром не шибало. Миша тоже специалист хороший, лучшим на своем заводе-гиганте токарем-инструментальщиком считался и на доске почета лет десять висел, а в последнее время он в основном на заборе виснет, когда доплестись домой стремится.
Так что, куда ни глянь, всюду очень симпатичные и завлекательные мужчины, я даже думаю иногда: може, я порочная, что мне они сразу несколько нравятся? Хотя, с другой стороны, со всеми у меня отношения платонические и ничего такого противозачаточного ни мне, ни другим от них не грозит. Даже иногда жаль становится, когда призадумаешься: такая красота, а от себя следа не оставит. Правильно я где-то читала, что прекрасное должно быть бесполезным, или наоборот, не припомню…
Кстати, вот кругом пишут-кричат, ну прям как эта Вовина жена: Россия, мол, кладбище мужчин! Исчезают! Спиваются! На самом деле, если осмотреться, по городам несметное число автомобилей несется, за рулем мужчины виднеются, беспрерывно особняки великолепные возводятся, значит, какие-то Вани-Толи их складывают, а еще какие-то другие джакузи в них принимают, почесывая волосатую грудь сотовым телефоном.
Значит, не нужны конкретно эти, вот эти бывшие иконописные красавцы с трудовой мускулатурой, со своей бывшей высокой рабочей квалификацией: вытеснило их за обочину, другие теперь будут глазки строить и детками снабжать. И детки будут родиться все такие активные, толстолобые, сразу с золотыми цепками на шейках и ключом от мерса в кулачке.
Вот уж их-то, ах как сладко любить их будут, и никакого феминизму не надо, сам отпадет.
Разлучница Жора
С Ним у нас было много общего.
Во-первых, общее происхождение — с Богатяновки. Это непередаваемое ощущение: встретить приятеля дворовых игр через много лет и вспомнить, как нашли на чердаке сто рублей — по-старому, по-старому! А потом пивщик Лешка гонялся за нами, потому что мы, оказывается, разорили его заначку от жены
.
— Да, чудесные были времена,- говорил Он мне при случайной встрече и ласково глядел в глаза.- Недавно был в наших местах, нет ни той будки пивной, ни Лешки, загнулся…- и Он осторожно снимал пушинку с моего плеча.
Еще у нас было общее — образование, а это большое дело. Оказались мы с Ним как-то в одной компании, Он говорит:
— Если задуматься, трансмиссия эмиссии толерантна эквиваленту амортизации…
А я ему:
— Абсолютно конгруэнтно! Особенно если парадигма консерватизма коррелирует с конвенцией.
Он с такой нежной признательностью меня по руке погладил, а другие глазами луп-луп, завидуют нашему взаимопониманию.
Еще у нас культурный уровень знакомых общий был, одного круга люди, без неожиданностей. Например, как-то пересеклись мы, и знакомит Он меня со своим приятелем Жорой, а сам как бы невзначай за плечи меня обнимает. Жора такой сдержанный, милый молодой человек, — этак с пониманием улыбнулся. А я думаю, смотри-ка, мол, удачно! у меня ведь тоже лучшая подруга Людка не лаптем щи хлебает, Бабеля от Бебеля отличает, вот неплохо бы, думаю, их с Жорой познакомить…
Потом что-то долго не попадался Он мне на жизненном пути… И вдруг — идет навстречу! Вернее, не идет даже, а бредет. Плетется. И вид такой у Него скучный, болезненный. Ну, перекинулись парой слов, Он слегка оживился и говорит мне: приходи-ка, говорит, ко мне в гости, я вот там-то и там-то живу. Поговорим, мол, по душам, давно не виделись, то да се.
Я, разумеется, очень ответственно подошла к этому приглашению. В общем, явилась к Нему, дыша духами и туманами.
Смотрю, и в имущественном положении много общего. Тоже у него однокомнатная квартирка, даже диваны у нас одинаковые, привыкать не надо… в случае чего.
Только почему-то в этих диванах сидят два чужих молодых человека и почему-то по пояс голые, хотя не жарко. Он меня с ними знакомит. Я так понимаю, что еще гости подойдут, девушки какие-нибудь, ну а пока мы садимся за хорошо накрытый стол. Мы с Ним рядышком в креслах, молодые люди напротив — и как-то они реагируют вяло, вроде бы я им чем-то не нравлюсь, и это, конечно, меня тревожит: возможно, мнение друзей обо мне существенно для Него, а они вон какие насупленные.
Рюмочка за рюмочкой, колбаска за огурчиком, потом начали мы танцевать под сентиментальную музыку — мы с Ним, а молодые люди шерочка с машерочкой, — и вдруг почувствовала я, горячая капелька мне в декольте упала.
— Что, что с тобою… милый…- произнесла я проникновенно.
— Ах, невозможно даже рассказать. Потерял я любовь, такую любовь потерял!
И начал уже всхлипывать. Тут осыпались и покатились мои надежды, как бусинки с разорванной нитки. Ничего нет хуже, чем когда мужчина одной женщине рассказывает про несчастную любовь к другой.
Однако участие проявила, поддакиваю, междометия вставляю. А Он, заливаясь слезами, изложил мне полную летопись их отношений, напирая на то, какая она была красивая, утонченная, страстная, прелестная и даже не хочу приводить все эпитеты. И как Он ее любил, как заботился, какие подарки делал, фактически на содержании она у него находилась. Особенно когда в другой город уехала второе образование получать.
— Я ей каждый месяц деньги… и продукты с оказией… и одежду…- захлебывался Он слезами.- А она! Всем этим пользовалась, в то время как с кем попало мне изменяла!
— Ах подлюка! — возмутилась я.- Вот таким-то и везет, вот на таких-то вы, мужики, и клюете! Не надо убиваться, время рану залечит, найдешь ты другую, в сто раз лучше! Которая тебя оценит и никогда не предаст, не подведет!
И даже слезинку Ему утерла и крепче к Нему прижалась, чтобы понятно было, где искать эту другую.
— Нет, нет.. никогда! — упорствовал Он.- Никто не заменит мне ее…
— Это почему же? — утомилась я.- Разве мало девушек хороших?
— Да нет, немало… Только, понимаешь, не знаю, как ты к этому отнесешься… Понимаешь… эта девушка… эта девушка… Эта девушка — Жора, помнишь, я вас знакомил?.. я постеснялся сразу назвать…
Вот так-так. Жора эта девушка. Бывает. Большая буква неслышно спрыгнула с его имени. Напрасно он секретничал. За те годы, что мы не виделись, я тоже нахваталась кой-какой демократии. Что ж, у нас с ним есть еще одно общее — убеждение, что каждый имеет право любить кого он хочет и как хочет.
Но я… но просто мне жаль — ведь могло, могло случиться еще больше общего: одна крыша над головой, разные там кастрюльки, любовь-морковь, детки, семейные сцены и примирения, что там еще? Ах да, — кроткая, бесконечная, общая старость.
И так я долго думала об этом, что не заметила, как нечаянно положила руку на коленку лучшей своей подружке Людке — такой пленительной, с милой ямочкой на подбородке, верной и понимающей…
А Людка посмотрела на меня странными глазами и сказала:
— Ну ты че?
Самоудовлетворяйтесь,
или эффект апельсиновой попки
— Ой, баушка, смотри! — вскричал мой ребенок, тыча пальцем в витрину. Экспозиция располагалась как раз на уровне глаз шестилетнего, а мне пришлось чуть нагнуться. За стеклом стояли такие… они смутно напомнили мне что-то когда-то виденное… но у этих были такие увлекательные расцветки, почему-то розовые, желтые… один был элегантно искривлен… Как они назывались на этикетках, я сослепу не разобрала, но цена была написана крупнее и скакала в районе четырехсот рублей — я не поняла, в зависимости от цвета или же от размера?
— Купи! — тормошил меня ребенок.- Это статуэтка писюна, да? А зачем?
Посетители аптеки ООО «Ковчег», что на улице Воровского, заинтересованно ухмылялись, ожидая, как я выйду из щекотливого положения. Я и вышла — не из положения, а из аптеки, передумав спрашивать здесь лекарство, которое искала. Но ребенок не унимался: зачем да почему стоят цветные «писюны» на витрине!
— Помнишь, вас с Самвельчиком наказали в детсаду, потому что вы подглядывали за девочками в туалете? Некоторые взрослые тоже любят смотреть… на глупости, хотя это и нехорошо,- нашлась я.- Вот для них и выпускают такие штуки.
— Правильно,- глубокомысленно изрек ребенок.- Чтобы они в штаны и под юбки не заглядывали, да? Пусть покупают и рассматривают, да?
Да. «Цивилизация» вломилась в нашу жизнь, в которой секса не было, но население страны не уменьшалось на миллион человек в год, а почему-то росло, — интересно, откуда что бралось… Теперь на каждом шагу нас учат, как правильно, как сверху, как сзади, как в лифте… Наслышанная о законах рынка, я понимаю, что вибраторы, фаллоимитаторы и как их там еще, вероятно, имеют спрос, иначе бы не производились. Но так ли необходимо устраивать вернисажи этих изделий в аптеке, может быть, их место в секс-шопе, куда заходит не старушка за анальгином, не ребенок, посланный мамой за горчичниками, а целеустремленный покупатель, озабоченный именно этой темой?
Поглощенная размышлениями, я очнулась перед входом в другую аптеку, на главной улице Ростова. Табличка на двери указывала, что заведение принадлежит ООО «Кубака», а под табличкой за стеклом двери, как в рамке, красовался плакат. «Эффект апельсиновой корки», было написано на нем. Плох или хорош этот эффект, надо ли с ним бороться или всячески его добиваться, не пояснялось. На плакате, между тем, была изображена вовсе не апельсиновая корка, а, наоборот, грациозно отставленная голая женская задница.
Лекарство, назначенное врачом, стоило таких денег, что курса мне было не потянуть. Свободная, я вышла из аптеки и прощально глянула на апельсиновую попку, гладкую и сияющую, как идея всеобщего счастья.
И вот тут наконец дошел до меня глубинный, сермяжный смысл знаков, поданных мне аптеками! И как же раньше не сообразила! Да ведь только что в какой-то популярной газете читала, как лечили женщин от истерии в те времена, когда приоритет на удовлетворение в постели принадлежал мужьям. Вот оно, универсальное лекарство! Нет, не в секс-шопах, не в кварталах красных фонарей, которые пока не нанесены на карты наших городов, не только в аптеках, а именно во всех местах массового скопления людей, в подземных переходах, на вещевых рынках, в супермаркетах и даже на стадионах надо распространять новую панацею!
Гражданки и дамочки, сударыни-барыни и бабоньки, барышни и крестьянки! Если вы на бобах, а на высокооплачиваемую работу по вашей профессии ищут мужчину до 35 лет, топайте в ближайшую аптеку! Если вам не хватает на учебники для детей, откройте дверь с апельсиновой попкой! Если за полгода хлеб подорожал в два раза, а крупы и того больше, при том, что пенсии и зарплаты практически не увеличились — двигайтесь к витрине! Если безработный супруг пьет горькую — ткните пальцем в сторону розовато-сиреневого изделия, гаранта нашего спокойствия и кротости! И, расплатившись, счастливые и довольные, забьемся в сладострастии благодаря лучшей из всех терапий — а именно фаллотерапии, не сказать хуже, которую столь заботливо и предусмотрительно начали предоставлять нам аптеки столицы Дона.
______________________________
© Старцева Наталья Васильевна