[психолингвистический анализ отечественного подполья]
Выбор темы
Причина первая: объективная. У меня впечатление, что читатели и писатели «Компьютерры» живут на разных планетах и говорят на не понятных друг другу языках. То, что интересно одним, не интересно другим, и наоборот. Достаточно сравнить содержание любого номера и письма читателей в рубрике «Письмоносец».
Дело не в том, что у Читателя и Писателя разные точки зрения на одни и те же вопросы. Дело в том, что у них — разные точки зрения на разные вопросы. Писатели живут и пишут о событиях,которые не являются частью их частной жизни и не затрагивают их частные интересы (иначе их писания никто бы не публиковал). Их принцип: «Я пишу о том-то и том-то, потому что думаю, это будет интересно другим». Hо интересно получается не всегда. Потому что Читателя интересует в первую очередь его собственная жизнь. А в этой жизни ему не приходится пользоваться Lotus Notes, а — лишь форматировать WDC33100, и ему наплевать на ISDN, потому что он занят выкорчевыванием конденсаторов из розеток. Как здесь угадать? Есть и еще один важный момент. Читатель, как правило, более нетерпим к чужому мнению, чем Писатель, потому что первый живет «в миру», а последний — в искусственно созданной культурологической среде. Культурологическая среда куртуазна по своей сути, она переполнена реверансными условностями, которые не позволяют, как говорится, «хвататься за топор» при первом случае, и потому накладывает ограничения на ее обитателей. Мирская среда — это хтоническая{1} cтихия ночи, это тот гадостный мир, в котором мы живем и в котором обречены на жестокую борьбу за выживание. В культурологической среде «Сударь», «прекрасная незнакомка», «ананасы в шампанском», «мир духа и высоких технологий», ее «Интернет» и «on-line trading», в мирской среде — «бомжи» и «бандота», и нищенская зарплата и куски мяса, разбросанные по кладбищу после очередной «разборки», стояние на вонючей автобусной остановке и проносящийся мимо шестисотый «Мерседес» очередного ворюги. Читатель не имеет ни малейшей возможности повлиять на «мир», поэтому он сублимирует свои чувства и срывает их на «виртуальных полях брани», им же самим и придуманных. Для Читателя «Компьютерры» такими «полями брани» являются вечное противостояние/защита «Микрософта» и «Оси пополам», новых процессоров ММХ, и т. п. И эти виртуальные поля брани более чем серьезны. Если для Писателя полемика — лишь игра, то для Читателя — битва по всем правилам, до крови, до пены, до хрипа. Читатель, или более обобщенно — «обычный человек». Homo Simplex{2}, чувствует себя обреченным на изоляцию в своем «миру». Он чувствует, что его не пускают в культурологическую среду, хотя, по правде говоря, он и сам боится в нее попасть. Однако его не устраивает такая ситуация. Поэтому он создает третий мир, расположенный между официальным культурологическим миром и повседневной реальностью. Таким третьим миром для обитателей советской компьютерной планеты выступает FidoNet. Фидо — это загадка и страх для обитателей культурологического мира. Фидо — это не Интернет. Фидо — это средневековый волшебный лес. Hикто не знает,где он находится, но все знают о его существовании.
Таким образом, настоящее исследование — это своеобразная дань уважения третьему миру, проигнорированному официозом.
Я сразу должен внести ясность: мне не по душе Фидо. Я всегда принадлежал культурологическому миру, хорошо это или плохо, и живу в системе ценностей, ему свойственных. Сеть моего мира — открытый Интернет, а Фидо — это сеть хтонического мира. Однако моя любовь-нелюбовь никакого значения не имеет. Я уважаю Фидо за то, что она просто существует. В любом случае, я буду оценивать Фидо максимально холодным взглядом чужака, который, впрочем, не лезет в чужой монастырь со своим уставом. Думается, мне это будет сделать легче, чем товарищу Кузнецову, который, будучи человеком компьютерным, относится к Фидо ревностно и как бы изнутри, — поэтому и воюет с Фидо совсем не понарошку и на равных. У меня на равных не получится, однако, надеюсь, получится объективно, потому как «со стороны».
Hаконец, есть и вторая причина, побудившая меня взяться за эту тему, — субъективная. Я вдруг вспомнил, что у меня тоже есть профессия. Hесмотря на то, что мне нравится перекомпилировать ядро на своем домашнем «Линуксе» и заниматься интеллектуальной мастурбацией вокруг CISCO 2514 в офисе, изначально я — человек гуманитарный, заканчивал филфак МГУ и защищал диссертацию по социальной мифологии и номенологической философии. Вот я и подумал:а почему бы, собственно, не написать о любимом компьютинге профессионально, то есть под таким углом зрения, когда мне не нужно будет озираться по сторонам и ждать, что вот сейчас придет грозный гуру и даст понять, что я «чайник», потому как не физик, не атомщик и не программист. Оглядываясь на то, что понаписал в полгода, можно смело ожидать, что может возникнуть и какой-нибудь специалист-экономист или политолог и предъявит свои законные претензии. Hу и ладно. Так появила*сь идея рассмотреть Фидо и его обитателей в аспекте лингвистического психоанализа. Тем более, что Фидо этого заслуживает.
Первое приближение
Сперва мне показалось, что советское Фидо — это разновидность того, что американцы называют культура nerd’ов. Посудите сами:»Термин «nerd» был популяризирован фильмом «Revenge of the Nerds». Этот же фильм дает нам представление о типичном nerd’е. Nerd всегда образован. Он (а nerd’ы в большинстве своем — мужчины) обычно носит очки с толстыми линзами. Он хорошо разбирается в математике, говорит о том, чего обычные люди не понимают. Nerd’ы не любят спорт, им даже в голову не приходит, что надо заниматься спортом. Nerd’ы постоянно выпячивают свою образованность,проявляя себя в сложных вопросах математики или компьютерной науки».
Когда я погрузился в Фидо, те понял, как далек был от истины. Если и можно представить себе что-нибудь более отдаленное от понятия nerd, так это Фидо и ее обитатели. В вышеприведенном интернетовском определении nerd есть еще и такие слова: Nerd’ы всегда будут нас окружать, и, нравится вам это или нет, они очень важны для нашего общества». В этом — первое отличие. Фидо и фи дошников вокруг нас не заметно, они не являются частью того,что понимается под обществом, даже в американском представлении.
Фидо и фидошники живут в иной реальности, тайной, скрытой, замкнутой и недоступной. С другой стороны, nerd — всегда профессионал, а Фидо — не профессиональна, и ее обитатели — обычные люди,а не nerd’ы.
Представление о Фидо как о культуре nerd’ов — традиционное заблуждение не приобщенных к компьютеру людей. Попростей аналогии: Фидо — это сеть, значит, и обитатели Фидо — «завернутые» технари. Это неправильно еще и потому, что «завернутые» технари предпочитают Фидо Интернет, что далеко не одно и то же.
Итак, что же тогда Фидо на самом деле? Чисто формально – это компьютерная сеть типа интернетовской Usenet, состоящая из своих групп или эхоконференций. Фидонет — не российская собственность,свою паутину она раскинула и по Европе{3}. Эхоконференции могут «гейтоваться» в другие сети — в частности, Интернет. «Эхи», как правило, модерируются администратором. Это модерирование — чудная смесь охлократии и советского тоталитаризма. Вот выдержка из свода законов одной «эхи», так называемые Rules:
«Это место для общения и духовного самосовершенствования посредством обмена знаниями и опытом, контакта единомышленников, обмена взаимополезной информацией; моральной и практической поддержки в индивидуальном поиске и следовании своему Пути».
Только на первый взгляд перед нами риторика партийного съезда («духовное совершенствование», «моральная и практическая поддержка»). Две фразы — «индивидуальный поиск» и «Путь» (именно с заглавной буквы) — указывают на феномен отличного порядка. Rules больше подходят некоему братству а la francs masons. Продолжим чтение: «RU. Magic не место для поиска и требования от кого-либо доказательств действенной магии , агрессивного противопоставления ей альтернативных путей, чрезмерного обсуждения вопросов , вытекающих из религиозного, научного или иного отвлеченного представления о магии».
Здесь вводятся два важных принципа — мера и интеллектуальный контроль. С одной стороны, всякое продвижение по Пути имеет свой четко очерченный маршрут, с другой — Орден («эха») и Магистр Ордена ( Модератор) обладают всеми полномочиями управлять своими послушниками.
«RU.Magic может свободно распространяться среди nodes и points сети FidoNet на территорииях ex-USSR. Гейтование в другие сети возможно только с разрешения Модератора «.
Еще одно отличие от Интернета. Фидо — это «вещь-в-себе». Обратите также внимание на еще одно употребление заглавной буквы:Модератор в таком написании — скорее Император, чем скромный администратор сети, некий бибиэсный sysop.
«Вопрос о перевыборах Модератора может быть поднят по инициативе трех активных (участвующих в переписке не меньше полугода) участников эхоконференции и решается общим голосованием».
Открытые перевыборы — это охлократия, смысл которой откроется нам немного погодя. Дальше начинается самая настоящая лингвистическая кабалистика, смысл которой лишь частично объясняется техническими аспектами организации Фидонет:
«Размер сообщения не должен превышать 12kb. Однако предпочтительный размер писем — не более 8-9kb. Разрешается единовременное помещение не более пяти частей, которые должны быть надлежащим об разом разбиты, снабжены комментариями и заголовками, дающими ясное представление о количестве частей и их последовательности. Для помещения файлов большего размера требуется разре шение Модератора».
Я несколько раз перечитывал этот пассаж, и его смысл все же ускользал от меня. Чем вызвано такое строгое нормирование? В конце концов я смирился с тем, что главная причина ограничений — техническое несовершенство Фидо, а также бесплатный доступ к сети, который неизбежно налагает ограничения на посторонний трафик.И тем не менее нельзя не отметить культ интеллектуальной дисциплины Фидо. Какова бы ни была причина такого нормирования, забавно выглядит следующая фраза:
«Помните, что сообщения, появляющиеся в эхе, не проходят предварительной цензуры, и если Вы видите письмо, нарушающее правила, это вовсе не означает, что так же можно поступать и Вам».
Тенденция очевидна, поэтому оставим ее без комментариев, тем более что оценка Фидо не входит в задачи моего исследования. Для усиления тоталитарного эффекта, о котором я промолвился в начале,приведу еще одну цитату:
«Отвечая в эхе на некорректное письмо. Вы также оказываетесь нарушителем, рискующим за это получить (+) (штрафной балл.-С. Г.)».
В этих Rules и в самом деле интеллектуальная дисциплина тесно переплетается с техническим несовершенством — так, что становится не понятно, что из чего вытекает:
«Hе допускается использование русской буквы»H», пропадающей в эхопроцессоре. Вам необходимо заменить ее на английскую» (эйч). Рекомендуется заменять русскую букву «у» на «у» латинскую, дабы не подвергать мучениям пользователей оff-linerеаdеr’ов типа ВlueWаwе».
Запреты на использование и неиспользование букв вкупе с экзотическим софтом окончательно убедили меня, что в случае с Фидо я столкнулся с каким-то культовым явлением. Сейчас отмечу только одно очень важное свойство Фидо — ее эклектичность как по стилю, так и по содержанию. Эта эклектичность во многом облегчает анализ, поскольку все это уже было когда-то и не оригинально. Hа уровне стиля — то же смешение бытовизмов и высокой прозы — тоже не оригинальной, а цитированной:
«Эхоконференция не является закрытой, и проходящей в ней информацией всяк имеет право распоряжаться по своему усмотрению,согласуясь с действующим законодательством в области права». Цитирование здесь очевидно, с одной стороны — бытовая калька из некоего представления о законодательстве (именно представления о законодательстве, а не законодательстве как таковом, потому что совсем непонятно, о каком законодательстве идет речь), с другой стороны — цитата из высокой прозы: «всяк имеет право» (или мне пригрезилась надпись на вратах ада у Данте: «Всяк сюда входящий»?). Получается несколько комично, но я продемонстрирую ниже, что тут нечему удивляться — с учетом природы Фидо как именно не профессионального и околопрофессионального сообщества. В данном случае непрофессиональность вовсе не является ругательным словом.
__________________________
© Голубицкий Сергей Михайлович
[Продолжение следует]