Об этой семье, точнее, о семейной любви к книге – духовной опоре сильного и мужественного поколения наших соотечественников – уместно рассказать в год 65-летия Великой Победы.

Судьбы Владимира Петровича и Ирины Георгиевны соединила война. В 1943-м, сразу после окончания Учительского института в Воронеже, его выпускница Ирина Юрьева согласилась стать корректором газеты «Вперед к победе!» при 69-й армии Первого Белорусского фронта – вошла в пишущую журналистскую среду. Рядом работали такие люди, как Виктор Тёмин (автор эпохального снимка «Знамя Победы над Рейхстагом»), Нина Розенкноп, Анатолий Сазанов. Типография не отставала от передовой – перемещалась по ходу дислокации войск из одного занимаемого Красной армией города в другой. В районе городка Кляйн Любихов близ Одера двадцатидвухлетняя девушка получила ранение – «в лесочке подстрелили»; когда пулю вытащили, в госпитале не осталась: «надо было вычитывать корректуру, газету подводить нельзя!» – рассказывает она об этом шестьдесят с лишним лет спустя.

Сколько за эти годы прошло через ее руки книг! От военного времени в домашнюю библиотеку дошло немногое: на фронте книгой делились, как жизненно важным пайком, а самое дорогое запоминали наизусть. Так, наизусть запомнилась написанная в сентябре – октябре 1944 года Константином Фирсовым поэма «Четырнадцать штыков». Поэт посвятил ее редакции армейской газеты: «Четырнадцать газетчиков – вот кто штыки мои»; «Оружие имели мы ТТ и карандаш», – повествовал автор в стиле некрасовского эпоса.

Сию поэму длинную читай не сразу нынче же,

Читай ее гостям своим, когда пройдет война.

Но до 1945 года все дороги вели в Берлин. Корректору Юрьевой и военному корреспонденту Сорокину довелось побывать в Украине, Польше, Германии и сфотографироваться в дни Победы у Бранденбургских ворот. Тогда они уже были мужем и женой. По окончании войны молодая чета не изменила журналистскому поприщу. Редакцию целиком направили в Баку, а через год, когда был сформирован Закавказский военный округ, – в его центр Тбилиси, в газету, которая имела на тот момент знаменательное прошлое и настоящее. В ней работали такие известные писатели, как Анатолий Приставкин, Ираклий Андроников, публиковал свои корреспонденции Константин Симонов. Тогда еще никто не знал, что через полтора десятилетия в тбилисском «Ленинском знамени» будут проходить срочную службу в качестве военных корреспондентов Роберт Рождественский и Евгений Евтушенко. «Под крылом» ответственного секретаря газеты подполковника Сорокина молодые, но уже успевшие стать знаменитыми поэты набирались журналистского опыта в освещении текущей жизни.

Владимир Петрович проработал в «Ленинском знамени» ровно 40 лет. Его жену и верную помощницу ценили за безупречное чувство языка, высочайшую ответственность перед печатной строкой. До 80 лет корректор Юрьева оставалась в строю (ушла на пенсию, отработав после переезда из Тбилиси в Ленинград еще 15 лет в газете «На страже Родины»).

Почтение к книге как носительнице духа и источнику знаний – черта потомственная. С детства Ирина помнила стопку русских и французских романов на этажерке – любимое чтение ее мамы. И в семье Владимира книги составляли чуть ли не самую важную часть жизни. Когда юноше исполнилось 19 лет, отец (Петр Петрович Сорокин был переплетчик по профессии) категорически отказался пустить сына в актеры, и он пошел в газетчики.

Семейная библиотека складывается из поколения в поколение. Деды собирали книги основательно, дарили памятные тома с каллиграфически выполненными надписями. Время меняло лишь некоторые детали этих наградных пометок. До революции писали «в честь окончания гимназии», в советские годы вместо «гимназия» появились слова «школа», «училище», «институт». Дети перенимали добрую привычку от родителей. Вскоре после окончания музыкального училища им. Д. Аракишвили Ольга Сорокина получила ко дню рождения от своей подруги Ольги Сокуровой книгу Е. И. Тиме «Дороги искусства» (М., 1967) с надписью: 

Дорогая Оля!

Пусть эта книга станет вкладом в будущую кандидатскую диссертацию.

14. 09. 1972.

Ныне Ольга Борисовна Сокурова – авторитетный ученый-искусствовед, православный общественный деятель, автор монографии «Большая проза и русский театр» (СПб., 2004), сценариев к кинофильмам «В поисках Санкт-Петербурга», «Крепость неодолимая», «Умозрение в красках» и др. [1]. Особенно дорога та книга, за которой стоит большой человек. Богатейшая артистическая биография, безупречный стиль, объединявший все проявления творческой личности Елизаветы Ивановны Тиме как деятеля сцены и педагога, были прекрасным напутствием в жизнь.

Чтение, книголюбие… Могла ли великая русская литература, вобравшая в себя все стороны и грани бытия, пройти мимо столь важного начала в духовной жизни людей? Могла ли не впитать передаваемые из века в век заповеди православной книжности? «Яко парус кораблю» – так и уму «научение книжное»… Согласитесь, страницы «Евгения Онегина» просто поблекнут, если лишить их калейдоскопа суждений о книгах и впечатлений от книг, на которых воспитывались русские люди Екатерининских и Александровских времен. Не случайно тонкий знаток словесных материй А. А. Потебня как-то заметил, что Пушкин был не только блестящим писателем, но и читателем превосходным. «Есть на земле сердца добрые, умы образованные, для которых сильное и благородное чувство, счастливое выражение, прекрасный стих и страницы живой, красноречивой прозы – суть сокровища истинные», – утверждал старший современник Пушкина Константин Батюшков [2], автор известного афоризма: «Живи, как пишешь, и пиши, как живешь».

Незадолго перед рождением своего первого ребенка Ирина Георгиевна читала «Открытую книгу» В. Каверина – назвали дочку Таней в честь ее героини. А когда появилась вторая дочь, тут уже пушкинские сестры получились – Татьяна и Ольга. Так девочки и думали о себе, слушая, как мама наизусть читала «Онегина».

Не было в доме библиофильской страсти достать редкое издание, похвалиться единственным экземпляром, книжными раритетами, вещицами, как сейчас говорят, «эксклюзивными». Была привязанность к настоящей литературе – этому завораживающему слиянию музыки слова с глубиной мысли. Бог весть, какие струны внутри всех нас скрыты, однако многие поймут хорошо знакомое счастливое чувство, которое будит проникающая в сердце строка… Дочкам, тогда еще дошкольницам, показалась чудом, волшебством «Песнь о Гайавате» Лонгфелло. Почему-то особенно запомнилась именно эта вещь. При чтении звук маминого голоса сливался с проникновенной музыкальностью отлично выполненного перевода.

Когда девочек начали учить музыке, литература лишь немного отступила, чтобы занять рядом такое же значительное место.

В том, какой в конце концов образовалась обширная, быстро разросшаяся уже в шестидесятые годы семейная библиотека, сказался вкус отца, его поэтическая и артистичная натура. Стоит вернуться к молодым годам Владимира Петровича, присмотреться к тому, как в маленьком уездном городке Борисоглебске Воронежской области, одном из тысячи подобных мест российской глубинки, в скромных, отнюдь не роскошного достатка семьях, воспитывались носители большой культуры.

Несомненно, важную роль сыграли книги и замечательные учителя. Если открываешь обложку как маленькую дверцу в большой мир, слово «грамотность» не подходит. Может, «любознательность», «любопытство»? Но и такие категории не передают суть очной ставки с жизнью, от которой захватывает дух у читателя, попавшего на по-настоящему хорошую книгу. «Как писать и о чем – не выспрашивайте, / Жизнь спросите – и стойте на том», – сформулировал поэт, о котором у нас уже шла речь [3]. Ранее не публиковавшиеся фотографии Е. Евтушенко и Р. Рождественского – снимки, сделанные в редакции газеты «Ленинское знамя» – мы поместим в этом сборнике.

Среди друзей В. П. Сорокина было много замечательных деятелей искусства: его талант общения, остроумие, какая-то особая чистота духа привлекали людей. Раскрывая подаренные ему на память книги, видим дарственные надписи Александра Межирова, Анатолия Кузьмичева, Геннадия Семенихина, Станислава Куняева, Эммануила Фейгина… Творческие люди обмениваются словами признательности, благодарят за поддержку, дарят томики стихов и прозы в знак добрых чувств и глубокого взаимного уважения. 

В 1973 году авиакатастрофа унесла жизнь Нины Розенкноп (Александровой). Блестящие очерковые работы, острые злободневные статьи этой известной советской журналистки, писателя, общественного деятеля обобщил и издал старый фронтовой друг А. Сазанов. Один из экземпляров прибыл в Тбилиси по почте с надписью:

Дорогие Ира и Володя!

Посылаю вам на добрую память книжку Нины.

                                Ваш А. Сазанов.

Еще два автографа заслуживают особого упоминания. В. П. Сорокин написал статью об Отаре Тевдорадзе. Завязавшееся между ними общение на этом не закончилось, теплые приятельские отношения крепли. Зная о заветном творческом замысле Владимира Петровича – написать книгу о жизни П. И. Чайковского, – известный грузинский композитор написал на подаренном сборнике «Воспоминания о П. И. Чайковском»:

На добрую память дорогому Владимиру Петровичу. 

18 / VI – 1982 г.

Что-то объединяет произведения, которые перечитываешь вновь и вновь, и книги, мечтой написать которые живешь всю жизнь… Владимир Петрович собирал материал для книги о Чайковском и умер 69-ти лет отроду, так и не написав ее. Она много лет жила в его голове и в душе. Когда он рассказывал, излагал в деталях обдуманные фрагменты, никто из слушателей не оставался равнодушным.

В библиотеке семьи Сорокиных есть роман Чабуа Амирэджиби «Дата Туташхиа» (Тбилиси, 1979) с авторской надписью:

Владимир Петрович!

Если у кого-нибудь из писателей достало терпения 35 лет сидеть над книгой…

Попробуйте хотя бы год посидеть над книгой.

У Вас получится. Я уверен. С глубоким уважением – 

Чабуа.

              9.07.81.

Хотя бы год... Книга так и осталась незаконченной. Даже не потому, что журналисту, ответственному секретарю газеты военного округа невозможно оставить свой пост на столь долгое время. Дело не в мыслимых сроках, а в той немыслимо огромной ответственности за суть прожитого и написанного, которую ни на минуту не оставлял, не перекладывал на чьи-то плечи этот человек. Не позволяла внутренняя дисциплина. Даже летом (в тбилисскую сорокаградусную жару) Владимира Сорокина на работе никогда не видели в штатском – только форменный китель, рубашка с офицерскими погонами. И если истина гласит «не мы выбираем книги, а книги выбирают нас», должна быть и другая формулировка: выбравшие нас книги (пусть даже не написанные до конца, незавершенные) становятся нашим стержнем. Так решается судьба человека, об этом говорили Э. Хемингуэй, А. Герцен, И. Эренбург.

Книги и судьбы – неисчерпаемая тема, бездонность которой вновь и вновь подтверждается поступками и читательскими пристрастиями каждой отдельной человеческой личности. Как писал Д. Н. Мамин-Сибиряк, «мы сейчас слишком привыкли к книге, чтобы хотя приблизительно оценить ту громадную силу, которую она представляет». Есть у этого писателя прекрасные слова: «Я сравнил бы <…> книги с перелетными птицами, которые приносят с собой духовную весну. Можно подумать, что какая-то невидимая рука какого-то невидимого гения разносила <…> книгу по необъятному простору Руси, неустанно сея “разумное, доброе, вечное”» [4].

И. Г. Юрьева живет в Петербурге. Книги из большой семейной библиотеки разъехались по разным городам вместе с детьми и внуками. Немалая часть этого книжного собрания ныне находится в Краснодаре – сеет разумное, доброе, вечное на нашей кубанской земле.

Литература и примечания

1. В 1994 году О. Б. Сокурова была в Краснодаре с группой ученых, освещающих проблемы современного развития православной культуры. Среди ее многочисленных работ по истории православия – одна из первых книг о митрополите Петре Крутицком, патриаршем местоблюстителе РПЦ в 1925–1936 годах (расстрелян в 1937-м, в 1997 году причислен к лику святых как новомученик).

2. Батюшков К. Н. Нечто о поэте и поэзии. М., 1985. С. 129.

3. Цит. по: Слово о книге / сост. Е. С. Лихтенштейн. М., 1984. С. 204.

1. Мамин-Сибиряк Д. Н. О книге // Очарованные книгой / сост. А. В. Блюм. М., 1982. С. 202

_________________________

© Третьякова Елена Юрьевна